— А где наш Любушкин? — спросил Серега у командира. — Что-то его уже два дня не видать с нами.

— Он назначен офицером пропаганды 2-го батальона. И ему присвоен чин поручика, — сообщил Артюхин. — Слыхали, о том, как партизаны похитили двух офицеров недавно? Так это были поручик Ивановский, офицер пропаганды и командир велосипедного взвода поручик Солин. Вместо Ивановского наш комбат назначил Любушкина.

— Чем он ему так понравился?

— А хрен его знает, — зло ответил Артюхин. — Может фамилия у него подходящая. Ивановский был, стал Любушкин. Он под крылом майора в штабном блиндаже. И это дальше чем наши позиции. Много дальше. Но не стоит ему завидовать. Кто знает, где будет горячее. Васильев! А вы, почему здесь? Ваша позиция ближе к братьям Воиновым.

— А разрешите вопрос, господин поручик? — спросил Игнат.

— Давайте.

— Нас не маловато?

— Верно подмечено. Рота не в полном составе. Потери были большие в последнее время. Но зато патронов хватит. Про это командование подумало.

Поручик отошел от Андрея и Сереги. За ним отправился на свою позицию и Игнат.

— Пошел осматриваться наш поручик, — проговорил Серега, готовя ленту. — Как думаешь, здесь будет горячо?

— А ты сомневаешься? Справа от нас немецкие ополченцы. И куда, по-твоему, будет направлен удар?

— А причем здесь ополченцы? — не понял Серега.

— Они бросили сюда всех, кто им не нужен. Кого не жалко. Они, я уверен, даже не ждут от нас хорошей защиты. Мы пушечное мясо, Серега.

— Стоило для такого в плен сдаваться.

— А что делать? Боишься? — Андрей посмотрел на товарища.

— Есть немного. Хотя патронов в этот раз у нас больше чем достаточно. Будем стоять здесь. А ты не боишься?

— Даже не знаю, что сказать. Наверное, да.

Серега поправил каску и стал готовить ленты…

* * *

Прошло полчаса. Солдаты готовили оружие и ждали. Ждали первой атаки. Роман Воинов сидел рядом с братом Алексеем. Под его ногами был ящик с гранатами.

— Помнишь, брат, как у красных грант не хватало?

Алексей посмотрел на Романа и ничего не сказал. Отвечать не хотелось. Он осознал, что скоро после этого боя пути назад для него не будет. Сейчас во время атаки ему предстоит стрелять и убивать советских солдат. Они по-прежнему были для него своими, чтобы ни произошло с ним во время плена и учебы в школе РОА. Он станет воевать за проклятую систему «коричневого» рабства, именуемую нацизмом.

Поняв чувства брата, снова заговорил Роман, желая отвлечь его от плохих мыслей:

— Здесь гранат хватит. И патронов также. Не пожалели немцы патронов для нас. И пулеметные точки и вторая линия обороны. Что ни говори, а порядок у них везде. А у красных всегда чего-то не хватает. Всегда что-то случается. И всегда дыры людскими мясом затыкают.

Игнат Васильев вмешался в разговор:

— Мне ли не знать? Где не надо у них и гранат и снарядов навалом, а где надо — нехватка. И всегда речи произносят о Родине и товарище Сталине! У немцев всегда все в порядке. Отчего так?

— Порядок у них везде, — ответил Роман. — Я помню, как у нас на марше шесть человек с ног свалились. Спать не давали и постоянно гнали вперед. А люди не железные.

— И у нас такое бывало, — согласился Игнат. — На марше во время наступления люди с ног валились как снопы. Я человек не слабый и то мне тяжело было.

— Тебе? — Роман с улыбкой оглядел могучую фигуру Игната.