Ко мне на помощь прорывается несколько товарищей-гвардейцев. Я замираю, пытаясь предостеречь их, но Ловчий опережает меня. Длинные лезвия поражают несчастных. Кому-то отсекает ногу, кого-то пронзает в нескольких местах. Они с криками падают на землю, смертельно раненые, но ещё не пополнившие ряды мёртвых. Жизнь медленно и мучительно покидает их тела.

Пользуясь моментом, я нападаю на врага. Однако даже внезапная атака со спины не достигает цели — исчадие блокирует её и переключается на меня. Мы обмениваемся несколькими ударами. Длани Асуры мелькают, несколько раз достигая цели, но пробить защиту врага мне не удаётся. Даже попав по телу демона, я оставляю лишь пару отметин на толстой шкуре.

Вокруг ублюдка сгущается тёмное облако, окутывая меня с головой. Из слепой зоны в бок внезапно выстреливает длинное лезвие. Со скрежетом оно бороздит и ломает пару рёбер, пронзив моё тело насквозь. Зажав рану, я падаю на одно колено и тут же перекатываюсь, уходя от очередных смертоносных снарядов. Судя по крикам, они всё равно находят новые жертвы.

Кровь хлещет из меня небольшим водопадом. Я пытаюсь остановить кровотечение, активируя целебные свойства Оплетающего Побега, но эффективность оставляет желать лучшего. Рана продолжает сочиться алым.

— Превосходно! Ещё одно полено на костёр моей мощи. Я сожру тебя с потрохами… — обещает голос демона, ворвавшись прямо в разум.

Юркая мразь наседает, вынуждая меня уйти в глухую оборону. Перемещаться приходится с величайшей осторожностью. Несколько использований Шага Пылающего Солнца вновь открывают мою рану, заставив харкнуть кровью.

Глаза застилает багровая пелена. Течение Ки в теле ослабевает, но в голове всплывают наставления Эйрина. Слабое место Ловчих — их ноги, особенно колени. У этого — так точно. Руки твари покрыты бронированными пластинами и наростами, которые мне никак не удаётся пробить.

Оплетающий Побег к этому моменту уже покрыл огромную площадь. Я начинаю выстреливать корнями ставя точечные преграды на пути врага. Не пытаюсь поразить его побегами, а лишь формирую ловушки на его пути. Демон мечется из стороны в сторону, но в какой-то момент попадает в мой капкан.

Несколько крепких стеблей встают на его пути, и мощные корни наконец оплетают нижние лапы твари. Демон пытается вырваться, но я, игнорируя боль и кровоточащую рану, обрушиваю на него всю сокрушительную мощь Дланей Асуры. Мои руки окутывает призрачный ореол. Шесть пылающих росчерков врезаются в колени Ловчего, дробя кости в муку.

Ужасающий рёв на несколько мгновений перекрывает весь шум битвы. Где-то за пределами моей видимости слышится ответный рык. Усиленный техникой боевой рог возвещает о прибытии подкрепления, но всё моё существо сейчас сосредоточено лишь на одном — уничтожении этой твари! Медведь, вцепившись в добычу, треплет её покуда не убьёт или сам не отдаст богам душу.

И я уже ощутил вкус крови врага на своих губах.

Трупоед рывками отползает прочь, собственноручно обрывая повреждённые конечности. Я наседаю сверху, сотни ударов сливаются в ослепительную вспышку. Защита верхних лап демона постепенно начинает трещать по швам. Утратив своё проворство, он лишился мобильности, а потому я могу наносить удар за ударом в дну и ту же точку. Бронированные пластины и когти разлетаются в стороны. Отбросив попытки спастись, Лорд переходит в отчаянную контратаку.

Руками реальными я блокирую его выпады, а четыре призрачных росчерка крушат пластины на груди исчадия, пробивают грудную клетку, добираясь до самого сердца, где пылает демоническое ядро. Почуяв скорую погибель, Ловчий в последнем порыве умудряется вспороть мне низ живота. Боль столь сильна, что крик рвётся из глотки против моей воли. Обжигающая волна агонии туманит разум.