Но она не другая женщина. Она — это она, Донна Маккалоу, и она знает пределы своих возможностей.

     И свои ночные кошмары.

     — Тейлор оделся совсем не по-праздничному, — возразил Стивен. Он отодвинулся, но уже не трогал туговато затянутый галстук.

     Она подумала о джинсовой куртке, которую раскопала в шкафу.

     — Тейлор выступает на сцене. — Потом громче: — Тейлор, нам лучше поспешить, а то мы опоздаем на концерт.

     Ответа не последовало. Минуту спустя вышел Тейлор, нервно сжимающий в руках гитару. Куртки на нем не было, рубашка оставалась лишь до половины застегнутой.

     — Видишь? Он не одет! — обрадовался подтверждению своих слов Стивен.

     Лицо Тейлора было бледным, как ванильное мороженое.

     — Я не еду.

     — Что? — Вопрос сорвался с губ Донны без участия ее воли.

     Тейлор проглотил стоящие в горле слезы. Он чувствовал их вкус.

     — С самого начала это была идиотская затея. Я не еду. — Гитара выпала из его потной руки. Он вперил в нее обвиняющий взгляд, потом развернулся и выбежал из комнаты.

     Донна и Лиза обменялись взглядами.

     — И что же теперь? — прошептала Донна.

     — Страх перед сценой. — Фрэнк подошел и поднял гитару.

     Если Тейлор так боится, лучше поставить на этом крест. Она не хочет подвергать сына такому испытанию.

     — Наверное, нам лучше не принуждать его. — Она не заметила, что этим «мы« бессознательно включила Фрэнка в число принимающих решение.

     Но он медленно покачал головой, оставляя за собой право принять собственное решение.

     — Есть время, когда можно остановиться, и есть время, когда можно только идти вперед. — Он многозначительно посмотрел на Донну. — Если Тейлор сейчас останется дома, он не научится этому и когда вырастет.

     Фрэнк вышел из комнаты, а Донна осталась ждать, затаив дыхание. Она могла поклясться — по крайней мере в этот момент, — что он говорил ей о ней, а не о Тейлоре.

     Фрэнк легонько постучал в дверной косяк, поскольку дверь была открыта, и вошел в маленькую спальню. Тейлор сидел на столе, подперев голову кулаками. Вид у него был совершенно несчастный.

     — Эй, Тейлор!

     — Сам ты «эй», — пробормотал Тейлор и исподлобья взглянул Фрэнку в лицо. — Разочаровался во мне? — Он искренне ожидал услышать в ответ «да».

     — Нет. — В голосе Фрэнка не было и тени сомнения. — Просто жаль, что весь труд твоих последних недель пойдет насмарку. — Он положил гитару, взял оранжевый мячик и небрежно бросил его в кольцо, укрепленное на стенке шкафа. — Ну, может быть, чуть-чуть разочарован из-за того, что никто, кроме нас, не услышит, сколь многого ты достиг. — Он нагнулся за мячиком и снова бросил его, на этот раз из дальнего конца комнаты.

     — Я достиг немногого.

     Фрэнк поднял поролоновый мячик и подал Тейлору.

     — Я думаю иначе.

     Тейлор нахмурился.