— Ну и фрукт, — недоверчиво пробормотала Наташка. — Это надо же, как обложил…

— Ты о чем?

— Да так. Говорю — плюнь, ты все правильно сделала. Хотя лучше бы ты у папы те деньги взяла!

А увидев пулей мчавшегося к ним Димку, она поспешно вскочила на ноги и собрала полотенце:

— И вообще — забудь! До ноября, по крайней мере. Не ты первая в долг деньги берешь, не ты последняя. Так что кончай дергаться и пошли в воду.

ГЛАВА 14

НОВЕНЬКИЙ

Первый учебный день начался очень спокойно, практически, как и всегда. Ну, если не учитывать, что Димка был торжественно отведен в первый класс и сдан с рук на руки Лениной первой учительнице. А огромный букет осенних хризантем Димыч еле-еле удерживал в руках и сиял, как новенькая рублевка. И на учительницу смотрел с восторженной преданностью.

Лене повезло. Она, прекрасно зная ситуацию в семье Артемьевых, обещала за Димычем проследить особо и даже проводить его сегодня после занятий домой.

— Заодно и Дарью Анатольевну поздравлю. Давно хотела зайти, а тут такой повод, — сказала она.

Так что Лена неожиданно для себя оказалась свободной, могла никуда не торопиться после уроков и даже пройтись с Наташкой и одноклассниками по Набережной. Тем более, погода была просто отличной: море под окнами дома лишь лениво морщилось и пронзительной голубизной спорило с небом, а набежавшие с вечера тучки за ночь растаяли.

Класс же бурлил с самого утра. Особенно, его женская составляющая. И виной всему была болтливая и всезнающая Верка Савченко, первая сплетница гимназии.

Она так красочно расписала одноклассницам мифического Гончарова — якобы, банкирского сынка, владельца ярко-вишневой «Ауди», что большинство девчонок вдруг обнаружило, что страдает тахикардией — ускоренным сердцебиением.

А Машка Самсонова, мечтательная белокурая девушка с огромными голубыми глазами, настолько переволновалась, что перед первым уроком ей пришлось сбегать к медсестре.

Машке измерили давление: оно оказалось повышенным. И впечатлительная Машка под завистливыми взглядами подруг выпила какую-то таблетку.

К искренней досаде девочек, из троих новичков до сих пор не было единственного — того самого таинственного Гончарова с его «Ауди».

И харьковчанин Степан Вьюнник, и новенькая из Симферополя Таня Петренко были уже на месте и, на первый взгляд, ничего особенного из себя не представляли. Скромненько заняли один из свободных столов и максимально незаметно рассматривали новых одноклассников.

Взволнованная Наташка, разодевшаяся в честь первого сентября в пух и прах, уселась за стол лишь с последним звонком и расстроенно уставилась на дверь:

— Нет, ты подумай только! Уже звонок, а его все нет!

— Ну и что? — Лена с легкой насмешкой посмотрела на подругу. — Ты-то что дергаешься?

— Как это — «что»?!

— А так. Ты же с Марком дружишь. Что тебе какой-то там Гончаров? Он, может, и петь-то не умеет. Подумаешь, сын банкира…

— При чем тут Марк? — покраснела Наташка. — То была просто детская привязанность, как ты не понимаешь! Дел-то…

— А это будет не детская? — ехидно улыбнулась Лена.

Возмущенное лицо Кудрявцевой, ее разгневанные ярко-синие глаза, пылающие горячим румянцем щеки и раздраженно сдвинутые тоненькие, словно нарисованные брови, заставили Лену опустить глаза.

Не хохотать же!

Обидится…

Что хотела сказать ближайшая подруга, Лена так никогда и не узнала. Потому что именно в этот момент распахнулась дверь, и в класс торжественно вплыла их классная руководительница Луиза Ивановна.