— Да, к вашим услугам, мэм?

— Я подумала, мой мальчик, ему уже шестнадцать лет…

— Учится в школе, мэм?

— Именно так, сэр. Не мог бы он в вашем мотеле вечером подрабатывать? Рядом с домом, это было бы так удобно.

— Отличная мысль! Вы безусловно имеете на это первоочередное право. — Тьюберг достал записную книжку. — Как имя мальчика?

Энн заглянула к отцу в кабинет, но там его не было.

— Ваш отец пять минут назад уехал со строительным подрядчиком, мадам. Сказал, что скоро вернется.

— Хорошо. — Она уже хотела идти к себе, но приостановилась и сдвинула брови. — На Ли 16?

— Кажется, да.

Брови не захотели вернуться на место и даже немножко задергались.

— Он опять не взял с собой никакого оружия…

— Что вы сказали?

Она не ответила, потому что бежала уже к автомобилю на улицу.

Подрядчик брезгливо ткнул пальцем в стену рядом с входной дверью:

— Вы даже представить себе не можете, сэр, какая это для строителя радость — убирать старый хлам и ставить на его месте что-нибудь новое, современное. Это ведь памятники нам, строителям. Мы умираем, а они остаются.

— О, в этом я вас вполне понимаю. Облагораживать надо жизнь, облагораживать! Хотите еще что-нибудь взглянуть?

— Только полы на первом этаже.

— Прекрасно, пойдемте.

Они вошли внутрь и осмотрелись.

— Да, чуть не забыл, — Тьюберг вырвал из записной книжки страничку, — мебель перевезете, связавшись с мистером Терье вот по этому телефону.

Потом он подошел к боковому окну и толкнул створки наружу.

— Хороший сегодня денечек, да?

— Отличный, сэр. А это что за внутренняя дверь?

Тьюберг хотел ответить, но вдруг услышал за своей спиной пронзительный вопль.

Он обернулся и только успел заметить, как продолжающий кричать человек вылетел наружу, будто его вымело огромным пылесосом.

Не преодолев еще удивления, Тьюберг не испугался, а только повел глазами по комнате и уставился на приоткрытую подрядчиком внутреннюю дверь.

На него что-то оттуда смотрело…

Не что-то, а змеиная голова, вдруг понял он, странно высоко торчавшая из темноты на уровне человеческого пояса.

Как будто и она оглядывала комнату. Выпуклыми и абсолютно черными глазами. А вот теперь их глаза встретились…

И… Тьюберг уже ничего не понимал. От машины к нему бежала Энн, размахивая пистолетом, подрядчик орал как зарезаный в стороне у калитки, а он сам стоял шагах в десяти по углу дома и почему-то тер правый локоть.

— Папа, папочка!! Тебя укусили?!

— Нет, никто меня не кусал. Но «оно» — там, — простовато ответил Тьюберг.

Еще появился человек с коротким ружьем…

— Встаньте напротив этого окна!! — хриплым голосом проорала Энн. — Стреляйте во все, что вылезет! Я возьму дверь! Па-па, уйди же к машине!

Мистер Тьюберг подчинился и у калитки почти споткнулся об уже стонущего, а не кричащего человека. Потом… потом появились люди в формах и будущий зять Фрэнк Гамильтон повел его куда-то под руку… Ага, в машину…

— Вот здесь и сидите!

— Сижу, — согласился Тьюберг.

— Молодец, Энн, но тебе здесь больше не место!

Дом был надежно оцеплен кольцом полицейских с карабинами, заряженными картечью, предусмотренной для боя с неприцельной стрельбой.