– Сто лет? – опешил он.

    – Сто лет, – подтвердил я.

    Видно, господин Смитсон еще так до конца и не понял, куда он попал, и не представляет, как здесь делаются дела.

    – Но это же очень долго, сто лет, – сказал он.

    – Куда вам спешить? – спросил я. – У вас впереди – вечность.

    – Вечность, – пришибленно повторил он.

    – Вечность, – подтвердил я. – Следующий!

    – Я буду жаловаться, – сказал он. – Я свои права знаю.

    – Жалуйтесь, – согласился я. – Только хочу вас предупредить, что сроки рассмотрения жалоб нижестоящей инстанцией измеряются тысячелетиями.

    – Я этого так не оставлю!

    – Как вам будет угодно.

    – Я до самого верха дойду!

    – Низа, – поправил я.

    – В смысле?

    – У нас тут перевернутая вертикаль власти, – сказал я. – Вы сейчас как раз на самом верху.

    – Не важно! – крикнул он. – Я все равно со всеми вами разберусь, мерзавцы!

    – Вы покинете мой кабинет сами или мне вызвать охрану?

    – Пошел ты, – сказал он, но пошел сам.

    Попытался хлопнуть на прощание дверью, но это у него не получилось, ибо она открывалась в обе стороны.

    Я налил себе кофе, сделал пометку относительно Бельфгора и его махинаций, но убирать гроссбух не стал. Насколько я знаю природу грешников, он мне сегодня еще не раз понадобится.

    Следующим был мой старый знакомый, Пандуикс. С нами он уже не первую сотню лет, и все равно время не отбило у него привычки жаловаться. Склочная душонка, надо сказать.

    – Здорово, – сказал он.

    – Привет. – Говорить о здоровье с мертвыми не очень-то вежливо. – С чем на этот раз?

    – Ты же знаешь, тварь, кто я такой?

    – Знаю, – сказал я. – Пожалуйста, не называй меня тварью.

    – Тварь смердящая ты и есть, – сказал он.

    – Может быть, и есть, – сказал я, – но называть меня так неполиткорректно.

    – Пошел ты с этим самым знаешь куда?

    – Догадываюсь, – сказал я. – Чем тебе опять не угодили?

    – Я, если ты помнишь, друид.

    – Помню, – сказал я. – Идолопоклонник.

    – Сам ты это самое, – огрызнулся он.

    – Секта, поклоняющаяся деревьям, – сказал я. – Идолопоклонники. У тебя и в приговоре так написано. Серьезное преступление. Ну да ты знаешь.

    – Я сейчас не о приговоре с тобой разговаривать пришел.

    – Так скажи о чем, и мы побыстрее закончим.

    – Куда ты торопишься? – спросил он. – У тебя впереди – вечность.

    Вот так вот. Удар ниже пояса.

    – Там кроме тебя еще куча желающих, – сказал я.