Генерал Муха летел вместе с Олегом и Катей. Курс они взяли на запад. Но скоро Катерина заметила: стрелка компаса слегка отклонялась на юг. Куда они летят и что их ожидает на новом месте — она не знала. Хотела бы позвонить домой, но слишком велик был шум лопастей, заполнявший небольшое пространство кабины.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Вертолет опустился на каменистой площадке в нескольких метрах от берега озера. Вверху в зарослях кустарника стоял человек и махал руками. Генерал ему крикнул:

— Вы с машиной?

— Да, да — машина здесь, — вон, возле сосны!

И он показал рукой в сторону леса. Мужики подхватили нехитрый багаж: компьютер, магнитофон, Катин чемоданчик — и по тропинке, вьющейся между камнями, поднялись к кустарнику, а отсюда прошли к лесной дороге, где их ожидала зеленая «Волга». Простились с пилотом и поехали. Дорога вела их берегом озера, в иных местах углублялась в лес, а потом снова приближалась к озеру и спускалась к самому берегу, увлекала автомобиль в синюю даль сгущавшегося вечера. Было тихо и тепло, вода гигантским зеркалом лежала под небесами, дышала легкой дымкой нагретого за день марева, высвечивала золотую рябь, отраженную закатными лучами солнца.

Легко и безмятежно было на душе Екатерины, ничто ей не предвещало ни особых забот, ни опасностей. Генералу Мухе она верила. Еще вчера она билась в липких тенетах двух пауков — Старрока и Автандила; оба нерусские, коварные, чужие и непонятные… Теперь же она словно птица вылетела из клетки и наслаждалась воздухом свободы.

Радовали русская машина, шофер, говоривший по–русски. Неудобно было спрашивать, но по времени полета, по курсу могла вычислить, что приземлились они на земле белорусской, а значит, и жить будут среди братского народа. В России любят президента Лукашенко. Многие русские люди, как и белорусы, называют его батькой и считают лидером славянского мира.

Выкатились за лес, и грунтовая дорога, петляя между каменистыми холмами, полетела вверх к вершине горы, которую венчал старинный замок, неизвестно как уцелевший на этой земле со времен средневековья. Чем ближе к нему подъезжали, тем четче рисовались силуэты башен, зубцы стен, окаймлявших главное здание.

Ворота были открыты, и громадные дубовые двери главного входа тоже неплотно прилегали друг к другу; водитель приоткрыл их и широким жестом приглашал гостей внутрь. В небольшой зале у стола из черного дерева их ждал человек, похожий на медведя: высокий, сутулый, с длинными, тяжело висевшими руками. Синие глаза, точно звездочки, светились на широком лице, сплошь заросшем густой бородой. Казалось, он был удивлен вторжением незваных гостей; не шелохнулся, не сказал ни слова, и лишь глаза сверкнули детским любопытством. Генерал подошел к нему, и они поздоровались. Муха что–то тихо сказал хозяину, и тот лениво повернул голову вначале к Екатерине, едва заметно поклонился ей, а потом к Олегу, и ему молча кивнул. И затем, не сказав ни слова, пошел к небольшой двери за старинным камином из дымчатого мрамора и увлек за собой Муху.

Незаметно исчез куда–то и водитель.

Олег и Катя, оставшись одни, улыбнулись и, не сговариваясь, подошли к окну, за которым открывался вид на равнину. Она походила на дно зеленой чаши, посредине которой светились отблесками вечерней зари четыре небольших озера, соединенные темной ниточкой речушки. Не было признаков жизни: ни деревень, ни машин, ни людей.

— Странно тут. Вы не находите? — тихо проговорил Олег. — И хозяин нам не представился. Похоже, мы находимся где–то недалеко от Полоцка.

— Почему Полоцка?

— По времени полета и по курсу вычислил. А к тому же где–то я слышал: в Белоруссии только в районе Полоцка остались еще старинные замки.

— Вас не тревожит положение пленника?

— Меня — нет; я, кажется, уж свыкся с мыслью, что остаток жизни меня будут окружать глухие каменные стены.