- Еще аккуратнее, - таинственно ответил Лафайет, потирая голову. Это... это не твое дело. Но слушай... это все ошибка, понимаешь? Случайно приняли за другого. У меня новости для графини Дафны или для принцессы и...

- Ага, - кивнул тюремщик.

Когда он толкнул Лафайета в тесную и смрадную камеру, тот едва почувствовал, как провел рукой по боку другого охранника, а пальцами что-то незаметно снял и зажал в ладонь...

- Именно за этим ты и карабкался по плющу, ясно, - продолжал насмешничать Перси. - Самое подходящее алиби для такого бродяги! Я могу поспорить, что ты ничего и не разглядел...

- Это ты так думаешь! - крикнул Лафайет, когда захлопывалась дверь. Он прильнул к решетке небольшого квадратного окошка в металлической плите. Я иду на сделку: ты передай мое послание, а я тебе все об этом расскажу!

- Идет, - с некоторым сомнением ответил Перси. - А как я узнаю, что ты не врешь?

- Даже если я вру, это все равно интереснее комиксов, - решительно заявил Лафайет.

- Псих, - надменно сказал Перси. - И вообще... что-то мне не нравится весь этот разговор, если учесть...

- Что учесть?

- Учесть, в каком состоянии ее высочество. - Нижняя губа тюремщика выпятилась. - Неужели не срам?

- Что не... Я имею в виду, не срам?

- Что принцесса находится на пороге смерти от лихорадки, которую никто не знает как лечить, вот что! И граф Алан, и леди Дафна тоже нездоровы.

- Ты сказал, на пороге смерти? - задохнулся О'Лири.

- Точно, бродяга. Говорят, уже две недели как они все разом заболели и нет надежды на выздоровление. Вот так и пришлось королю Лафайету приступить к обязанностям.

- К-королю Лафайету?

- Конечно. И первое, что он сделал - усилил охрану. Я был одним из первых, кого он нанял. Где ты-то был, между прочим?

- Но... но... но...

- Ага... тогда не больно-то умничай! - с достоинством сказал Перси. Пока, бродяга! До встречи в компании смертников.

Лафайет сидел на куче влажной соломы, которая заменяла все удобства в камере, и оцепенело щупал шишки на голове.

- Не может быть, что все так плохо обернулось, - бормотал он. - Видно, я сам в лихорадке. Я в бреду, и мне все это мерещится. На самом деле я в кровати, а Дафна меня гладит... Постой! - вдруг подумал он. - Дафна не может лежать в кровати больная, я же ее видел в Центральной, ее вчера инструктировали как агента!

Он подскочил, застучал по решетке, пока не явился Перси с платком за воротом - он вытирал подбородок.

- Ты сказал, что графиня Дафна лежит больная две недели?

- Да, это так.

- И она не поправилась?

- Не-е. Похоже, и не собирается, бедная деточка!

- Откуда знаешь? Ты ее видел?

- Теперь я вижу, ты и впрямь спятил, деревенщина. Обещаю взглянуть украдкой на ее превосходительство сразу, как только меня повысят до адмирала.

- Кто сказал, что она больна?

Перси развел толстыми руками:

- Это то, что называется общеизвестным. Король Лафайет умалчивал об этом пару дней, а потом ему пришлось сообщить, а то все забеспокоились, что нет нигде принцессы.

Перси вынул костяную зубочистку и засунул глубоко за щеку.

- Ты видел этого короля Лафайета? - спросил О'Лири.

- Конечно. Я его вчера видел, он проводил смотр караула. Бедняга плохо выглядел. Да это и понятно, ведь эта маленькая графиня Дафна вот-вот отдаст концы и все...

- Как он выглядел?

- Знаешь... какой-то костлявый, длинноногий, с пучком коричневых кудряшек и какой-то странной улыбочкой... только вчера он не улыбался. Господи, какой характер! - Перси восхищенно покачал головой. - Ребята говорят, что еще он впервые кого-то кнутом бил.

- Он бьет людей кнутом?

- Конечно.