|
.. Вот и все!.. - Однако мы не можем торчать здесь бесконечно, как пугала на огороде!.. - Эй, вы! В последний раз! Выходите, или мы разрубим карету топором! - прорычал первый разбойник. Внезапно, верхом на огромной лошади, прискакал еще один человек. - Дорогу! - кричал он. - Дорогу! Гром и молния! Дорогу, или я вас всех выпотрошу, мерзавцы! Назад! Вон отсюда! - Ну, вот наконец и Клаас! Вот он, "спаситель"! Ладно, идем, комедия кончена! Разбойников точно охватил ужас при виде всадника, и они поспешно скрылись в густых зарослях. Тем временем бур, дышавший тяжело, как после бешеной скачки, соскочил на землю и бросился к лошадям, которые испугались его и становились на дыбы. - Однако, - бормотал он про себя, - мои ребята поработали на совесть. Кучер убит. Тем хуже для него. Форейтор тоже убит! Вот это уж напрасно. Теперь мне придется самому править лошадьми, вместо того чтобы ехать рядом с ней, в карете. Ничего, потом наверстаю. Но что это? Уж не выполнили ли они мои приказания слишком усердно? Старик должен был бы орать, как зарезанный, а я ничего не слышу! Женщина-то, вероятно лежит без чувств. Посмотрим-ка, что там делается внутри! Он перерезал постромки убитой лошади, отвел в сторону остальных, привязал их к дереву и вошел в карету. Здесь было совершенно темно. Бур стал нащупывать руками, и, несмотря на весь его отвратительный цинизм, дрожь пробежала у него по телу, когда он почувствовал на пальцах что-то липкое. - Кровь! - воскликнул он. Схватить неподвижное тело, вынести из кареты и положить на землю было для него делом одной секунды. В последних лучах догоравших сумерек он узнал мистера Смитсона, находившегося в бессознательном состоянии. На груди у него было красное пятно. - А она? Горе им, если они ее убили!.. - Отец! Где ты, отец? Белая фигура виднелась в глубине кареты. Анна старалась выйти. Глаза ее расширились от ужаса! В это время бур поднял голову, и Анна оцепенела, увидев его. - Клаас! - пробормотала она. - Клаас! - Ваш покорнейший и почтительнейший слуга, сударыня! - сказал тот взволнованным голосом, который никак не вязался с его обычной грубостью. - Не бойтесь ничего. Разбойники, которые на вас напали, уже разбежались. К несчастью, я прибыл слишком поздно. - Что вы сделали с моим отцом? - Он здесь. Он ранен... Надеюсь, легко... Сейчас я им займусь. Мы кое-что понимаем в этих делах... Уничтоженная новым несчастьем, ошеломленная неожиданным появлением бура, Анна смотрела на него с содроганием. А этот гигант занялся раненым с несвойственной ему деликатностью. - Бедный джентльмен очень плох, - сказал он, качая головой. - Пуля попала в грудь... - Но он будет жить? О, скажите, что он будет жить!.. - Не знаю. Надеюсь. Если вам угодно. Но прежде всего надо его доставить в крааль, а там увидим. Пожалуйста, сударыня, садитесь в карету. Я усажу джентльмена рядом с вами, и поедем. |
