|
В сущности, эти действия можно считать предтечами нынешнего пси‑обмена. (“Смотри, какую эрудицию проявляет и смелость мышления! – поразился Звездарик. – Что значит – припекло”.) И не имеет принципиального значения, что этот пес, признанный вождь собак Заречья, не сожрал ловерженного им Тобика‑Бобика с Характером Могучего Шефа, тик‑так, тик‑так, ура, кукареку. Он победил – и тем доказал, что его природные и психические параметры сильнее, лучше, а следовательно, это ему отныне должны принадлежать и тик‑так, и ура, и кукареку! Победитель прав – побежденному горе… Послушайте! – сыщекесса приложила обе руки к кожаному бюсту, обвела умоляющим вглядом Мегре, Звездарика и даже боксера, который смотрел на нее, склонив вбок голову. – Ведь если смотреть на дело прямо, то у Могучего Пожизненного Шефа действительно же был собачий характер!
5
Характер Могучего Пожизненного Шефа благословенной Суперграндии вместе с его временным вместилищем, безымянным бродячим псом‑боксером, направлялся из Заречной слободы к пси‑вокзалу в шестиместной открытой машине в сопровождении эскорта мотоциклистов: три впереди, три позади, построение ромбом. Воздух сотрясали записанные на пленку приветственные клики толп и фанфарные сигналы начала суперграндского гимна. На такой процедуре проводов настояла Лили‑НООС: во‑первых, охраняя достоинство своей планеты‑державы (ведь именно сейчас по‑настоящему завершался визит ее лидера на Землю), во‑вторых. чтобы психика пса уже теперь впитывала сознание своего высокого положения. Правда, администрация, предоставив технику, отказала в требовании, чтобы в проводах участвовал министр инопланетных связей и другие официальные лица. Из официальных был только Семен Семенович. Он вел машину. Рядом с ним попыхивал трубкой Мегре. Лили и пес расположились позади. Боксер в широком ошейнике, украшенном драгоценными камнями, сгруппированными на манер орденских звезд, сидел на кожаных подушках. Сыщикесса (на ее сбережения был заказан и изготовлен ошейник) в порядке подчиненности устроилась пониже. Она держала поводок. Комиссар время от времени поворачивался к боксеру, гладил, мягко рычал или взлаивал что‑то успокаивающее; они нашли общий язык. Пес вел себя достойно: сидел на прямых передних лапах с гордо поднятой головой и настороженными ушами, звуки фанфар игнорировал, не отзывался на них по собачьему обыкновению лаем с подрывом. Только при выезде со 2‑й Заречной, когда машину сильно качнуло на ухабе, он преступил лапами и, вдруг остервенясь, цапнул за кисть Лили, которая хотела его поддержать. На что та ответила: – Признаю и раскаиваюсь! Кавалькада въехала на мост, промчала по его средней линии, свернула на набережную к пси‑вокзалу. Здесь были реальные толпы зевак и натуральные клики. Приветствовали более всего Лили: “Мамочка, где ты пропадаешь, мы умираем без тебя!” – “Лили, когда же?”– “Гля, девки, Лильку легавые замели, с собаками ловили!” – и т. п. Но сыщикесса на возгласы не реагировала, сидела, в подражание сановному псу, наклонясь несколько вперед и выставив грудь, лицо твердое, глаза устремлены вдаль. Не было больше прежней Лили, завязала: Начальник Охраны и Общепланетного Сыска возвращался к своей форме служения обществу. Затем был стремительный подъем сквозным лифтом на верхотуру башни, в кабины VII класса. Служитель, который месяц назад принимал из космоса комиссара Мегре, теперь занялся сыщикессой. Довольно быстро НООС перешел в кассетную связку – и, кстати, провожающие увидели, что у него довольно скромные числа интеллекта и характера, не выше шести‑семи баллов… то есть брал он не тем, что имел, а более тем, от чего был свободен: от нрав– ственности . Обессученное в двойном смысле тело кинозвезды Лили Жаме отправилось ниц в анабиотическое хранилище – отлеживаться. |
