Я влезла в сапоги, надела плащ и туго завязала пояс. Поставила квартиру на сигнализацию и поспешила к машине.

Знакомая черная иномарка ждала меня на перекрестке. Дверца открылась изнутри, я скользнула на сиденье.

– Спасибо, – поблагодарила я. – Что-то ты сегодня подозрительно любезный.

– Шеф велел с тобой цацкаться, как с фарфоровой, – равнодушно сообщил бритоголовый.

– И на том спасибо.

Молодой человек широко зевнул, не прикрывая рот, и ничего не ответил.

Машина неслась сквозь бурные дождевые потоки, я смотрела в окно, размытое водой, и думала: хоть бы завтрашний рейс не отложили! Хоть бы Пашка наконец прилетел домой! Хоть бы вернулась назад наша спокойная, беспроблемная жизнь!

Хотя твердо знала, что моя жизнь никогда не станет такой, как раньше.

До знакомого особняка в стороне от дачного поселка мы добрались за полчаса. Ворота отворились, машина въехала во двор.

Я быстро стянула с себя сапоги. Молодой человек одарил меня долгим насмешливым взглядом.

– Ты губу-то не раскатывай, – посоветовал он. – Шефа на интим не возьмешь. Он вежливый-вежливый, а потом как звезданет промеж глаз, все планеты пересчитаешь!

– Спасибо за совет, – сказала я.

Достала из пакета туфли, переобулась и спрятала сапоги в пакет.

– А-а-а! – протянул мой сопровождающий. – Это ты воспитание показываешь! Ну, как в театре, да? Молодец. Шеф это уважает.

– А ты? – спросила я.

Молодой человек хмыкнул и пожал плечами:

– Да не понимаю я ваших приседаний! Мне лучше по-простому: сказал, что думаешь, и хорошо! А всякие фигли-мигли… – Он не договорил и презрительно скривил губы.

«Желаю, чтобы все!» – вспомнила я знаменитый тост Шарикова. Но благоразумно оставила аналогию при себе. Да и вряд ли этот бритенький знает, кто такой Шариков.

Шофер оглянулся, оценил взглядом мои сверкающие туфельки. Осторожно тронул машину с места и подогнал ее вплотную к ступенькам крыльца, чтобы мне не пришлось даже ступить на грешную землю.

Я поблагодарила шофера. Тот улыбнулся, вежливо наклонил голову. Я повернулась к своему соседу и спросила:

– А почему ты мне дверь не открываешь?

Молодой человек не ответил, только едва заметно кивнул на окно.

Я посмотрела направо.

Ираклий Андронович не спеша спускался по лестнице, опираясь на трость. Дошел до машины, открыл дверцу, подал мне руку. Я оперлась на его ладонь, выскользнула из салона. Хозяин дома быстро оглядел мою новую прическу. «Одобрит или нет?» – подумала я с интересом.

– Здравствуй, Машенька. Ничего, что я тебя вытащил из дома?

– Да ну что вы! – ответила я искренне. – Я как раз думала, чем бы заняться!

– Вот и славно, – заключил Ираклий Андронович.

Переложил мою ладонь на свой локоть, и мы пошли в дом. В холле я сбросила плащ, осталась в нарядном платье и сверкающих туфельках. Ираклий Андронович, от которого едва уловимо пахло хорошим вином, отступил на шаг, склонил голову к плечу и прищурился, оценивая мой внешний вид.

– Каков приговор? – спросила я смеясь.

– Ты красавица! – ответил хозяин дома не раздумывая. – Ты редкая красавица, Маша! И прическа эта тебе к лицу, и платье неотразимое! А за браслет… – тут Ираклий Андронович склонился и почтительно поцеловал мое запястье, – отдельное спасибо, – договорил он, выпрямляясь.

Я радостно вздохнула.