|
— Я правда хочу сделать себе татуировку в Нью-Йорке, — сказала Марина. Только этого не хватало. Черт меня дернул за язык. — Синий василек на лодыжке. Она улыбалась, но я видела, что она не шутит. — Почему, милая? — Потому что это символ БАС. Похоже, она не только «ЮТуб» смотрит. И кое-что знает. Конечно знает. Она же умная девочка. И от жизни ее не спрячешь. Она знает мой диагноз. Мое будущее. Знает, что лекарства от этого нет. И что конец близок. И она хочет удержать меня, навсегда. Сохранить прямо у себя под кожей. И она почти уговорила меня. Правда. Пока не вмешался Джон, этот воплощенный голос разума: — Никаких татуировок, Сьюзен. Господи! Ей всего четырнадцать. Поддержка «Мариотт Маркиз» — громадный отель, прямо на Таймс-сквер. Если есть на свете полная противоположность Черепашьему пляжу с его сапфировыми водами и безлюдным песком, поняла я, то это наверняка Таймс-сквер. Люди там повсюду, даже на дороге. Хотя на машинах там ездить запрещается. Над головой вздымаются дома. На каждом этаже — светящиеся буквы высотой в тридцать футов. Здание, с которого сбрасывают новогодний шар, от фундамента до крыши закрыто электронными рекламными щитами. Прямо посреди проезжей части — полицейский участок. Да, а про живых кукол — персонажей разных мультфильмов, которые клянчат мелочь в обмен на фото с детишками, я говорила? Главный вход в «Мариотт Маркиз» находится в глубине короткого туннеля, за четырьмя рядами припаркованных такси. Внутри можно увидеть людей, одетых во что угодно — от сари до ковбойских шляп. Целый набор лифтов доставляет постояльцев лобби восьмого этажа, а оттуда — в центральный атриум на сороковом этаже. Посредине круглые стеклянные лифты то и дело уносят людей наверх. Лифты напоминают пневматические трубы. Помню, мама раньше клала деньги в такие чеки, когда подъезжала к окошку обслуживания в банке. А я получала взамен леденец. Такие трубы еще показывают в старых фильмах, где есть почта. Мне они ужасно нравились. Я не была в Нью-Йорке с 1988 года, когда одно лето работала интерном в ООН. Тогда я жила в комнате без ванной в женском общежитии «Марта Вашингтон», где крысы были величиной с кошку. Я с удовольствием вспоминаю то лето. Я много работала в ООН. Гуляла по городу. Подружилась с интернами со всего света. Ездила с ними на метро в таинственные, далекие Квинс и Бруклин, где они угощали меня своей национальной едой. Теперь мне предстояло увидеть совсем другой Нью-Йорк. |
