— Вы перебили практически всех великих вождей команчей. Я не думаю, что сейчас племена смогут найти воинов, которые заняли бы их место. Они будут жить надеждой на месть, но, скорее всего, не сейчас. Еще не сейчас. Хотя они расширят свои действия на границах и будут безжалостно убивать и грабить всех, кто попадется на дорогах. В таких масштабах, о которых вы и подумать не можете. И еще об одном не могу не сказать вам. Ваш обман и массовое убийство вместо переговоров будут иметь страшные для вас последствия. Вы, Ламар, Джонсон, все, принявшие решение о нападении на индейцев практически заставили команчей забыть распри между собой и объединиться против белых. И помните, вскоре против вас начнется война, которая может закончиться только в двух случаях: либо техасцы покинут эту территорию, либо здесь будет убит последний команч.

Глава 19

Рафаэль покинул миссию Сан-Хосе полный разочарования и ярости. Он не без злорадства выстрелил своими последними словами в лицо полковнику Фишеру. Было ужасно сознавать, что тупость и недальновидность меднолобых вояк перечеркнула все усилия здравомыслящих людей, которые стремились избежать всего того, что теперь стало реальностью.

Домой Рафаэль возвратился поздно. Дамы уже ушли, и даже его отец отправился в свою спальню, оставив на посту только Себастиана. Рафаэль был не в том настроении, когда нужна какая-нибудь компания, но тем не менее, увидев Себастиана, смакующего бренди, он обрадовался. Себастиан посмотрел на него и тут же спросил:

— Куда ты исчез? Все волновались, почему тебя нет на обеде.

— Прости меня, я закрутился и совершенно забыл предупредить, что у меня неотложные дела.

Себастиан понимающе улыбнулся и предложил выпить. Рафаэль уютно расположился в кресле, вытянув длинные ноги. Они начали обсуждать планы Себастиана на будущее. Тот, уже загораясь и сверкая зелеными глазами, пояснил, что мог бы обрабатывать полученную от матери землю в Англии или от отца в Вирджинии, но решил осесть здесь, в Техасе. Себастиан пояснил почему:

— Решил взять совершенно нетронутую землю и сделать на ней все так, как хочу именно я!

И тут Рафаэль почувствовал, что завидует Себастиану. Точнее, не Себастиану, он никогда и никому из людей не завидовал. Он завидовал его идее о нетронутой никем земле.

Рафаэль любил гасиенду дель Чиело, но у нее уже было прошлое — дон Фелипе сражался за нее с мексиканскими бандитос и команчами. То, что он получил в наследство по материнской линии от Эйба Хаукинса, работало само по себе — он становился богаче и богаче, даже не дотрагиваясь до средств семьи Сантана. Когда они беседовали о планах Себастиана, Рафаэль вспомнил о земле к северу от Хьюстона, которая принадлежала ему. Когда-то он приобрел недорого эту землю, скругляя владения Эйба, да и стоила она в первые месяцы независимости Техаса очень дешево. Эйб был мудрым человеком и по собственному опыту знал, что однажды мужчине захочется своей, а не унаследованной земли. Он втолковывал это Рафаэлю. И сейчас тот был вынужден признать, что такой момент наступил.

Рафаэль рассказал об этой земле Себастиану, а тот живо отреагировал:

— Что ты собираешься делать с ней? Обрабатывать? Продать?

Рафаэль, сосредоточенно разглядывая стакан с виски, медленно произнес:

— Еще не знаю, это зависит от…

Он замолчал, поняв, что слишком далеко зашел в своих прожектах. Заглаживая ситуацию, Рафаэль пояснил, что понадобятся месяцы упорнейшего труда, чтобы сделать на этой земле хоть что-нибудь. И добавил, что в ближайшее время собирается побывать там, чтобы оценить реальную обстановку.

— Да, потрудиться придется, но зато в свое время… Он опять сдержал полет своих мыслей, и Себастиан посмотрел на него весьма подозрительно.