— Хватит, — сказала она. — Давай просто поговорим. Что, если Джонни вернется?

— Ну и пусть. Его не касаются наши дела.

— А он считает, что касаются.

Я выцыганил еще один поцелуй. Но она хихикала, будто не принимая меня всерьез.

— Джонни считает, что его все касается, — говорила она. — Он всегда расспрашивает о нас с тобой.

— Пора ему прекратить, — сказал я. — Не собираюсь больше терпеть. Ты ведь теперь моя девушка, правда?

— Разве? — сказала она, разглядывая меня. И с полуухмылкой и одновременно полусерьезно: — Мне кажется, я слишком глупа для тебя.

— Неправда. Я глупее тебя.

— Нет, — сказала она совершенно серьезно. — Ты не такой глупый, как Джонни, а Джонни не такой глупый, как я. Один Эдди мне ровня.

— Если ты хочешь сказать, что он главный тупица, так ты права, — сказал я. Ух, как я ненавидел этого бедолагу Эдди. — Но я-то ведь кое-что соображаю. Соображаю достаточно, чтобы понимать, что ты самая замечательная девушка на свете.

Я снова напал на нее с поцелуями, и теперь она перестала болтать, расслабилась и стала просто конфеткой. Если ее удается взнуздать, то она становится самой теплой, самой сладкой девушкой во вселенной.

— Мне все же кажется, что ты — моя девушка, — сказал я.

— Может быть, — сказала она. — Давай помолчим.

Она прижалась ко мне крепко-крепко, но тут где-то затопали копыта. Это был мул Айки. Его я узнавал с расстояния в четверть мили.

— Черт возьми, — сказал я. — Айки возвращается. Этому Джонни пора шею свернуть. Это его проделки.

— Давай не будем вставать, — сказала она. — Айки нас увидит и повернет назад. Или давай спрячемся.

— Нет, — сказал я. — Я не хочу, чтоб Айки нас видел, а прятаться глупо. Это не по мне.

Она встала и свернула подстилку.

— Отряхни с меня траву, — сказала она. — Я сползла с подстилки.

Она повернулась спиной, и я ее отряхнул. Она не рассердилась, обняла меня и позволила держать за руку даже при Айки. Но смотрела все время вдаль, по направлению Бугра Идиота.

— Откуда такое платье, Молли? — спросил я. — Оно удивительно красивое.

— Сама сшила. Спасибо на добром слове, — она смахнула травинку с моей щеки. — Ты ведь не самый глупый паренек, правда?

2

Джонни так никогда и не признался, что это он прислал Айки обратно, такой уж он упрямец. Хоть я точно знал — это его затея. В конце концов мне удалось снова отделаться от Айки, но не успел он скрыться с глаз долой, как появился отец — вот уж кого я не ждал в этот час.

Он будто бы приехал голосовать, но на самом деле инспектировал, чем я тут занимаюсь. Он знал, что Молли здесь, и решил пошпионить за нами. Для меня горше редьки, когда он что-то такое делает. А Молли — все нипочем. Вообще-то она всегда принимала его сторону и потому ему нравилась. Он обращался с ней как с царицей мира. Но стоило мне заговорить о женитьбе, он тут же начинал злиться.

— Не будь дураком, не женись молодым, — говорил он. — Особенно на бедной. Потрудись лет тридцать, сделай состояние. Тогда езжай куда-нибудь и женись на богатой вдове. Не вздумай жениться на нищей дурочке, вроде тебя самого. Женись на такой, которая хоть что-нибудь да соображает. Тогда, может быть, ты насладишься жизнью.

Вот такой папа.