– Я так понимаю, что с представителями компании вы говорить не хотите.

– Попытаемся обойтись без них. – Меньше всего Аркадию хотелось, чтобы Сьюзен приняла участие в беседе.

– Ну, Аркадий, спрашивайте.

Морган был так уверен в себе… Что же может его обескуражить?

– Ваше судно надежно?

– Ренько, это… – начал Слава.

– Все в порядке, – отозвался Морган. – Семьдесят пять футов от киля до клотика, со специальной оснасткой для плавания в северных широтах. Оно было построено для буксировки нефтяных платформ в Мексиканском заливе, а потом переоборудовано для здешних мест, когда поднялся спрос на крабов. Потом спрос пошел на убыль, поставили трал и сделали обшивку, чтобы разбивать лед. Большие деньги пошли на нашу электронику, но это окупается сторицей. У нас нет традиций нашего приятеля с «Веселой Джейн», но рыбы мы ловим больше.

– Вы знали Зину?

– Видел мельком. Она была очень мила.

– А на танцах?

– Не имел удовольствия танцевать с ней, я был в кают компании вместе с капитаном Марчуком и капитаном Торвальдом.

– Вам нравится совместная рыбная ловля?

– Очень увлекательно.

– Увлекательно? – Аркадию и в голову не приходило рассматривать ловлю рыбы с этой точки зрения. – Как так?

– После стоянки в Датч Харборе мы собираемся в полосу льдов. Советские капитаны – отважные люди. В прошлом году целая рыболовная флотилия из пятидесяти судов застряла во льдах у берегов Сибири. Вы потеряли плавучий рыбозавод. Экипаж не погиб только потому, что люди сумели пройти по льду. Мне нравятся русские. Они – самые лучшие партнеры по рыбному промыслу. Корейцы разворовали бы половину улова. Японцы не унижаются до воровства, но у них кровь холоднее, чем у рыбы. – Морган принадлежал к типу людей, которые улыбаются собственным мыслям. – Аркадий, как получилось, что я не помню ни одной встречи с вами на «Полярной звезде»? Вы – офицер флота или из министерства? Или откуда нибудь еще?

– Я работаю на рыбозаводе.

– На линии обработки рыбы, – вставил Слава.

– И при этом бегло говорите по английски и расследуете несчастные случаи? Я бы сказал, что для чистки рыбы у вас слишком высокая квалификация. – В глазах Моргана стояла хрустально синяя пустота – Аркадий и Слава тут же догадались, что он им не верит ни на грош. – Так это был несчастный случай?

– Нет никаких сомнений, – подтвердил Слава.

Морган не отрывал глаз от Аркадия. Потом он посмотрел на пустую сеть, лениво раскачивающуюся на подъемном кране, на двух моряков, поднимающихся на палубу, и снова перевел взгляд на Аркадия.

– Ладно. Был рад нашей светской беседе, джентльмены. Однако не забывайте, вы в американских водах.

В тесную рубку вошли двое. Так вот они, эти американцы, которых Ланц назвал «бандой рокеров»! Любопытно. В Советском Союзе два колеса, соединенные с двигателем внутреннего сгорания, являются символом личной свободы, «рокерами» там называют мотоциклистов. Власти всегда стараются загнать их на определенные площадки и держать под контролем, но группы рассеиваются, как монгольская конница, в разных направлениях, оккупируют целые поселки и исчезают прежде, чем является милиция на автомобилях.

У моряка покрупнее было желтоватое лицо, нависшие брови и длинные вытянутые руки человека, привыкшего к обращению с сетями и лебедкой. Приятным его назвать было нельзя. Он оглядел Аркадия с ног до головы.

– Это еще что за дерьмо?

– Колетти, – принялся объяснять Морган, – это наши русские коллеги. А этот джентльмен, которого привел наш старый друг Слава, может поучить тебя правильно говорить по английски.