|
Она никогда не видела на лице Готье такого выражения жестокой непримиримой решительности. Он был вне себя, и, когда Катрин увидела огромные, медленно поднимающиеся вверх кулаки великана, она подумала, что сейчас он ее убьет, но даже не двинулась: у нее не было сил. Мозг ее работал, будто отдельно, от окаменевшего тела, не желавшего подчиняться воле. Впервые в жизни Катрин наяву переживала это пугающее состояние, испытываемое человеком в кошмарных снах, когда он, преследуемый опасностью, напрасно пытается оторвать ноги от земли, хочет кричать, но звук не исходит из горла... Готье опустил обессилевшие руки, и колдовство, сделавшее Катрин своей пленницей, улетучилось. Она посмотрела на труп Мак-Ларена со страхом, смешанным с удивлением. Как быстро и легко приходит смерть! Один вопль - и нет души, пыла, страсти - ничего, кроме неподвижного тела. Этот человек, в объятиях которого еще несколько мгновений назад она изнемогала от страсти, внезапно исчез! Он сказал: "Я помогу тебе...", но у него даже не осталось времени, чтобы подчинить ее своей воле. Она с трудом подавила комок в горле и беззвучно спросила: - Почему ты это сделал? - И вы осмеливаетесь меня спрашивать? - ответил он грубо. - И это все, что осталось от вашей любви к мессиру Арно? И вам оказался нужен любовник вечером того же дня, когда вы увидели мужа? А я так высоко ценил ваше мужество! В моем воображении вы были святой! И только что я увидел вас мурлыкающей, как весенняя кошка! Страх как рукой смахнуло. Этот человек только что совершил убийство и теперь осмеливается осуждать ее. - Как ты смеешь вмешиваться в мою жизнь? И кто дал тебе право лезть в мои дела? Он шагнул вперед, не разжимая кулаков, с горькой усмешкой на лице. - Вы вручены мне, доверены мне, и я поклялся Одином, что за вас отдам всю свою кровь по капле, буду верен вам до последнего вздоха! Я заставил умолкнуть свою любовь, непреодолимую тягу к вам, потому что чувство, объединяющее вас с мужем, мне казалось очень чистым и красивым. Другие не имеют права дотрагиваться до него, вмешиваться. Все следует посвятить защите подобной любви... - И что мне остается? - гневно спросила Катрин. - Я одна, одна навсегда, у меня нет больше ни мужа, ни любви... Сегодня он меня отверг... - Да он сгорал от желания протянуть вам руки! Только он вас слишком любит и не хочет допустить, чтобы вы гнили заживо, как это случилось с ним. Ваша несчастная женская голова думает только об одном: он, видите ли, вас отверг! А что вы сделали? Вы бросились в объятия первого встречного и только по одной причине: вы поступаете, как животные, когда приходит весна и кровь ударяет им в голову. И если вам нужен мужчина, то почему вы избрали этого иностранца с ледяными глазами, а не меня? Нормандец бил себя кулаком в грудь, словно в барабан, а его голос громыхал раскатами грома. Теперь, когда Катрин очнулась и к ней вернулось хладнокровие, она призналась себе, что для нее остается неясным, как она могла броситься в объятия шотландца. В душе она оправдывала Готье. Ей было как никогда стыдно, но она понимала теперь, почему в серых глазах нормандца появился тревожный огонек. Убив только что человека, он был готов броситься к ней в объятия, и после того что он увидел, ничто не могло его остановить. В вопросе, почему она не избрала его, было половодье гнева, злобы, обманутой любви и презрения. Катрин перестала быть для него святой. Она была просто женщиной, давно и страстно желанной. Уняв дрожь, молодая женщина в упор посмотрела на гиганта. - Убирайся, - сказала она ледяным голосом. - Я выгоняю тебя! Готье разразился диким смехом, обнажив белые зубы. |
