Настала очередь Син выдерживать сверлящий взгляд Мэй. Джейми отбросил карандаш. Син обернулась на шум и увидела, какой решимостью светилось его лицо.

— Хочу поговорить с тобой и с моей сестрой, — сказал он, — без свидетелей.

Син взглянула на Мэй, та выглядела такой же озадаченной как и она сама, а затем кивнула.

— Но, прежде чем мы пойдем, — Джейми поднял руку, сотворенную Ником, и пошевелил пальцами. Солнечный свет окутал их, словно пять золотых колец засияли. — Она выглядит почти реальной, — грустно заметил Джейми. — Почти. Давай, Ник.

Демон глубоко вздохнул, и между вдохом и выдохом рука стала таять, беспрепятственно пропуская солнечный свет. Казалось, этот свет и есть магия. А затем волшебство растаяло.

Джейми кивнул, прижал изувеченную руку к себе и отвернулся. Они ушли в трейлер Айви, оставив снаружи скучающего Ника и Сэба, стоявшего с таким видом, будто он мечтает разбить Нику лицо. Новый трейлер выглядел жалко. Столько карт и книг, собранных Айви и ее сестрой, было утрачено с той ночи. На столе лежала карта Лондона и заметки, набросанные крупным почерком Айви. Женщина старалась им не мешать. Син видела, как та сцепилась с Маттиасом. Он донимал её расспросами, почему она не выучила язык жестов, пока Айви писала на грифельной доске заглавными буквами: «Я люблю, чтобы все было записано».

Трейлер остался в их распоряжении. Задернутые занавески создавали полумрак, казалось, что Син, Джейми и Мэй уединились в деревянной пещере. Син уселась в позе лотоса с одной стороны стола, Мэй — напротив нее, облокотившись на карты на столе. Джейми расположился во главе стола, вытянув руку, он сжал небольшую свечу, стоявшую в море карт. Свеча вспыхнула, тонкий ровный язычок пламени заплясал на фитиле, отражаясь в глазах мага как в зеркале.

— Дамы, — начал Джейми, — я хочу заключить с вами сделку.

Мэй нахмурилась и развеселилась одновременно, сморщив нос, уставилась в недоумении на забавного и загадочного младшего братца. Син же видела в Джейми прежде всего мага, а потому воспринимала его вполне серьезно.

— Чего ты хочешь? — спросила она. Мэй переменилась в лице, услышав серьезные ноты в ее голосе.

— Если я уговорю магов из ковена Авантюрина присоединиться к Ярмарке, я хочу, чтобы вы позволили им это сделать, — сказал Джейми.

— Ты просишь впустить убийц из ковена на мою Ярмарку, — переспросила Син, — а что взамен?

— Если одна из вас скажет «да», а другая — «нет», я поддержу ту, что даст мне желаемое. Поддержу как главу Ярмарки Гоблинов, — Джейми говорил серьезно, не глядя на сестру.

Син же, напротив, уставилась на Мэй. В мерцающем свете свечи та казалась бледной и шокированной, казалось, она потеряла дар речи, но не Син.

— Скажи мне, колдун, чего стоит твоя поддержка?

Джейми расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, в ложбинке у горла лежали черные жемчужины. Он виновато улыбнулся. Парень, чьим лучшим умением стало притворство, нырнул за ожерельем, воспользовавшись тьмой, снял его с мертвого тела и носил на себе все это время, несмотря на заточение и угрозу смерти. И умудрился остаться вне подозрений.

— Моя поддержка дорогого стоит.

— О, я вижу, — сказала Син. Она выросла на Ярмарке и безошибочно улавливала момент, когда стоит завершить сделку.

— Хорошо, — сказала она, и чуть не рассмеялась, увидев как Джейми занервничал. Сейчас он был невероятно похож на свою сестру. — Я сделаю это. Позволю им присоединиться.

Его сестра, все еще растерянная и парализованная ужасом, взяла себя в руки и процедила:

— Кроме Хэлен.