|
Через неделю почти все работы были завершены, а Карло все не возвращался. В четверг Хэлин решила провести день у бассейна — загорать скоро уже будет слишком холодно. Она лежала в шезлонге, испытывая явное удовольствие от жизни. Ее рука нежно поглаживала живот. Она ещё не была у врача, но не сомневалась, что беременна — её месячный цикл запаздывал на восемнадцать дней. Она ощущала, как налились груди, но главной приметой стало вот что: ей уже не хотелось хлеба «tbcaccia». Раньше это было самое любимое блюдо на завтрак, а сейчас она даже видеть его на могла! Конечно, София это заметила. Хэлин спрашивала себя, что скажет Карло, когда она сообщит ему об этом. Она помнила, как он играл с детьми у Анны, и не сомневалась, что из него получится прекрасный отец, строгий, но добрый. Голос Стефано: — Привет, тетушка, — вернул её из страны грез. Приподнявшись, она увидела, как он идет к ней через внутренний дворик своей игривой походкой. — Еще раз назовешь меня тетушкой, Стефано, — стукну. А то чувствую себя этак лет на девяносто! — сказала она возмущенно. — И что ты тут делаешь? Карло тоже приехал? — Эта мысль заставила её сердце биться быстрее. Она спустила ноги с шезлонга. — Нет. Он все ещё в Аргентине, но ему удалось позвонить мне вчера в Лондон. Он просил передать, что возвращается домой в субботу, и проверить, все ли у тебя в порядке. Твоя душенька довольна? — лукаво улыбнулся он. — Почти. В каком часу в субботу, ты знаешь? — Подождать ещё два дня — это совсем недолго, — подумала она. — Да. Он прилетает в Рим поздно вечером в пятницу, и я взял для него билеты на первый рейс в субботу утром. Он должен быть здесь где-то к ланчу. Нечто такое, что уже однажды поразило Хэлин, когда Карло улетал в Аргентину, вновь всплыло в её сознании в связи с тем, что сказал Стефано. — Почему тебе приходится заказывать ему авиабилеты? Что случилось с самолетом, на котором мы сюда прилете-ля? Это же личный лайнер Карло, помнится, ты сам говорил мне тогда. — Карло его продал. Разве он тебе не сказал? — спросил Стефано с удивлением, — Но он же так любил летать на своем самолете. Хэлин помнила, как Карло признался ей в этом несколько лет назад, в один из тех порхающих с темы на тему разговоров, какие они тогда вели. — Да любит-то он любит, но, к сожалению, некоторое время назад он не прошел медкомиссию и потерял свою лицензию пилота. Хэлин побледнела даже под загаром, ужаснувшись тому, что услышала. — Но почему? Он же здоров! — Дикие мысли, будто он болен какой-то страшной болезнью, зародились у неё в голове. — Или нет? Скажи мне! Ты должен сказать мне, Стефано! — В панике она схватила его за руку. — Успокойся, Хэлин, ничего серьезного. Просто его зрение, око уже не такое, каким было. Глубоко вздохнув, она сказала: — Не знала, что у него что-то со зрением. — Паника сменилась чувством облегчения, когда стало ясно, что он действительно не страдает чем-то более серьезным. — У него все было в порядке, пока несколько лет назад он не попал в автокатастрофу и не заработал этот шрам на виске. Видимо, был затронут зрительный нерв. |
