плачет о том, чего для Олега нет.  Она плачет о странах,  которые  увидеть

нельзя, о людях, которых здесь не было.  Олег не помнит мать иной - только

такой, как сегодня.  Худая, жилистая женщина, пегие прямые волосы  собраны

сзади в пук, но всегда выбиваются и падают тяжелыми прядями вдоль  щек,  и

мать дует на них, чтобы  убрать  с  лица.  Лицо  красное,  в  оспинках  от

перекати-поля, под глазами темные мешки, а сами глаза слишком светлые, как

будто выцвели.  Мать сидит  за  столом,  вытянув  жесткими  ладонями  вниз

мозолистые руки.  Ну  плачь  же,  чего  ты?  Сейчас  достанет  фотографию?

Правильно, подвинула к себе коробку, открывает, достает фотографию.

     За стеной  Старый  уговаривает  близнецов  поесть.  Близнецы  хнычут.

Ученики гомонят, помогают Старому кормить  малышей.  Ну  как  будто  самый

обыкновенный день, как будто ничего не случится.  А что они делают в лесу?

Скоро полдень.  С обеда выходить. Пора бы им  возвращаться.  Мало  ли  что

может случиться с людьми в лесу?

     Мать разглядывает фотографию.  Там она и отец. Олег тысячу раз  видел

эту фотографию и старался угадать в себе сходство с отцом. И не смог. Отец

белокурый,  курчавый,  губы  полные,  подбородок   раздвоенный,    вперед.

Улыбается. Мать говорит, что он всегда улыбался. Вот Олег с матерью больше

похожи. Не с сегодняшней, а с той, что на фотографии рядом с отцом. Черные

прямые волосы и тонкие губы.  Широкие, крутые,  дугами,  брови,  под  ними

ярко-голубые глаза.  И белая кожа с  сильным  румянцем.  Олег  тоже  легко

краснеет.  И губы у  него  тонкие,  и  черные  волосы,  как  у  матери  на

фотографии.  Отец с матерью молодые и  очень  веселые.  И  яркие.  Отец  в

мундире, а мать в платье без плеч.  Называется сарафаном. Тогда,  двадцать

лет назад, Олега еще не было. А пятнадцать лет назад он уже был.

     - Мать,- сказал Олег,- не надо, чего уж.

     - Я не пущу тебя,- сказала мать.- Не отпущу, и все. Через мой труп.

     - Мать,- сказал Олег и сел на койке.- Хватит, а? Я лучше супа поем.

     - Возьми на кухне,- сказала мать.- Он еще не остыл.

     Глаза мокрые.  Она все-таки плакала,  словно  хоронила  Олега.  Хотя,

может быть, плакала по отцу. Эта фотография была для нее человеком. А Олег

отца совершенно но помнил, хотя старался вспомнить.

     Он поднялся и пошел на кухню. На кухне был Старый. Он разжигал плиту.

     - Я помогу,- сказал Олег.- Воду кипятить?

     - Да,- сказал Старый, - спасибо.  А то у меня урок. Ты ко  мне  приди

потом.

     x x x

     Марьяна набрала полный мешок грибов.  Ей  повезло.  Правда,  пришлось

идти далеко, к ущелью.  С Олегом она бы  никогда  не  решилась  пойти  так

далеко, а с Диком она чувствовала  себя  спокойно,  потому  что  Дик  себя

чувствовал спокойно.  Везде. Даже в лесу. Хотя больше любил степь. Он  был

охотник, как будто родился охотником, но на самом деле он родился  раньше,

чем построили поселок.