Второй — Россия.

В главе «Немножко ограниченное самодержавие» подробно описано, как трудно и непоследовательно — шаг вперед, два шага назад — происходил в России конституционный процесс и как недалеко он продвинулся.

Напомню его основные вехи.

В феврале вышел высочайший манифест, вводящий новую политическую конструкцию, состоящую из трех звеньев: главы государства — царя, Государственного Совета и Государственной думы.

В марте произошли выборы, на которых больше всего голосов получила самая радикальная из либеральных партий — кадеты.

В апреле открылась Дума, сразу же взяв курс на конфронтацию с правительством. Тогда же активный, но ненадежный Витте был заменен надежным, но вялым Горемыкиным. В начале июля кабинет возглавил и активный, и надежный Столыпин. Он тут же распустил неуправляемый парламент, который своим фрондированием постоянно дестабилизировал и без того напряженную обстановку в стране. Новая дума должна была собраться только через несколько месяцев, что давало премьер-министру время подавить беспорядки полицейскими методами. Часть депутатов не подчинилась указу и провозгласила в Выборге кампанию гражданского неповиновения, но широкой поддержки это воззвание не нашло.

Политическая ситуация к этому времени стала почти такой же воспаленной, как прошлым летом.

Рабочие бастовали во многих городах. В июле крестьянские волнения охватили половину сельских уездов. В крепости Свеаборг, на противоположном от Петербурга берегу Финского залива, восстали солдаты гарнизона, к которым присоединились рабочие соседнего Гельсингфорса.

Избавившись от Думы, Столыпин сразу же, три дня спустя, циркулярным постановлением предоставил губернаторам и градоначальникам чрезвычайные полномочия.

В августе были учреждены военно-полевые суды, начавшие быстро и беспощадно вешать террористов и вооруженных повстанцев — затянулся «столыпинский галстук».

Самую трудноконтролируемую проблему — крестьянских мятежей — правительство решило не репрессивными мерами, которые были бы и невозможны при таких масштабах народного недовольства, а резким изменением аграрной политики.

В октябре вышел указ, освобождавший крестьян от диктата общины и предоставлявший им свободу проживания, то есть только теперь, через 45 лет после «эмансипации», бывшие крепостные наконец стали полноправными гражданами. В ноябре начала проводиться в жизнь монументальная реформа, занявшая сельских жителей безопасными для правительства интересами. Успокоение крестьян, составлявших пять шестых российского населения, означало, что революции точно не будет.

На фоне укрепления исполнительной власти революционное подполье не отказалось от вооруженной борьбы, но перешло от массовых форм к индивидуальным. Террористические акты происходили чуть ли не ежедневно.

Это была самая настоящая война. Чтобы дать представление о ее интенсивности и накале, перечислю теракты — лишь самые заметные — всего одного месяца, января.

Выборгское воззвание

В первый же день нового года взрывом бомбы тяжело ранен черниговский губернатор Хвостов, оставшийся инвалидом; в Иркутске убит полицмейстер и ранен вице-губернатор.

Второго января в Пензе убит начальник гарнизона генерал-лейтенант Лисовский.

Десятого января в Одесском жандармском управлении взорвалась бомба, спущенная через трубу в печь. В тот же день другая «адская машина» оборвала в Тифлисе жизнь генерала Грязнова, по приказу которого производились аресты.

Одиннадцатого января генерал Селиванов, только что назначенный комендантом Владивостока и сразу же распустивший местный рабочий совет, был тяжело ранен двумя пулями.

Шестнадцатого января юная Мария Спиридонова, впоследствии знаменитая предводительница левых эсеров, застрелила на железнодорожной станции коллежского советника Луженовского, активного черносотенца, руководившего подавлением крестьянских волнений на Тамбовщине.