Пустынная местность, жидкая лесополоса. Серое низкое небо. Все уныло, скудно, безжизненно. Единственное, что однажды привлекло внимание зоркого Батона, – цепочка странных многопалых следов, идущая наперерез их каравану в сторону уже невидимой за растительностью береговой линии. Лера тоже заметила отпечатки чьих‑то ног. Они были необычны, словно шедший опирался на палку, или это вообще была третья нога.

Но отряд не останавливался, продолжая двигаться вперед по пустынным улицам мертвой портовой деревеньки, и времени на исследования у охотников не было.

Первые постройки поселения показались на горизонте около полудня. Кожа под нагретой резиной противогазов потела, чесалась и начинала нестерпимо зудеть. Еще через полчаса, снова сверившись с дозиметром, Батон сделал отмашку снимать.

Остановившийся на короткий привал отряд со вздохами облегчения потянул с измученных прелых лиц «слоников». С некоторых на песок сразу густо закапал пот. Несмотря на низко нависшие тучи, воздух был сырой и очень горячий. Ноздри разведчиков защекотал застоявшийся, терпкий аромат чужих земель.

Смотрели друг на друга, не особо задерживаясь на лицах, – каждому в напарнике мерещилось заражение или скрытый прогрессирующий недуг. Все отмалчивались, словно в плену, поэтому невозможно было понять, кто уже инфицирован, а кто – еще нет, что только усиливало царившее среди людей напряжение.

– Пришли, – покусав мокрый ус, Тарас тыльной стороной перчатки вытер лоб и указал на полуобвалившуюся вывеску «Villa Baviera» над покосившейся аркой, давно лишенной с обеих сторон ограждения.

– Ну что, все вместе? – спросил вставший рядом с ним Батон, пакуя противогаз в рюкзак. – Или разделимся?

– Вместе. Разбегаться смысла нет, – зашелестел записями Ежи Тарас и поморщился, ощутив новый укол в груди. – Тут сказано, что вход в подземные катакомбы, где располагаются лаборатории, находится где‑то в доме, где жил руководитель колонии. Снаружи все мило и безобидно, а под землей закопан поганый гнойник.

– Что еще раз доказывает, что местным властям было чего скрывать, – вставил Яков.

– Только не от нас, – Батон проверил винтовку и посмотрел на носилки с больными. – Нужно торопиться, а то парням совсем хреново. Как бы тут дуба не дали. Еще неизвестно, сколько мы там под землей проплутаем.

– Интересно, здесь есть выжившие? – подал мысль из‑под забрала Линь Им.

– Раньше тут обитало около пятисот человек, – сунул нос в записи Яков.

– Сомневаюсь, – сплюнул под ноги Батон и растер вязкий комок обитым металлом мыском ботинка. – Где им тут было укрыться в первое время после бомбежек? А если что‑то и есть, то вряд ли оно ходит на двух ногах. Будьте начеку. Это касается всех.

Обернувшись, он выразительно посмотрел на Леру.

– Да тут я, тут, – буркнула та, натягивая мамин платок на нос и крепче стискивая «Бизон». Вдруг девушка зашлась кашлем, и на платке проступило несколько расползающихся рубиновых капель.

– Лера, ты чего? – забеспокоился Мигель, но подошедший Батон оттолкнул его. Спустив платок, он взял девушку за скулы и мягко повертел лицо, вглядываясь в зрачки.

– Еще одна, – негромко пробормотал кто‑то, но расслышали все.

– Я в порядке, – сквозь стиснутые пальцами в перчатках зубы с усилием проговорила девушка, почувствовав изучающий взгляд сквозь матовые гогглы Дана.

– Ни хера ты не в порядке, – окончив осмотр, подытожил Батон.