|
Вот вы и сбежали. Правильно? Шофер повернул к нам голову и с уверенностью заявил: – Конечно, он виновен. Мы не обратили внимания на его слова. – Кажется, ты близок к истине, – буркнул Вулф. – Если вы думаете, что я сбегу с вами и буду оштрафован, правда, штраф заплатите вы, то не пытайтесь задурить мне голову. Я знаю, вы скажете, что сомневаетесь в виновности Эша, но предполагаете, что он не будет осужден, потому что мистер Мандельбаум не начнет процесса, не имея бесспорных доказательств. Скажете также, что наш банковский счет нуждается в пополнении, что является чистейшей правдой. Вот вы и решили посмотреть, не сможем ли мы отыскать что то такое, чтобы ткнуть мистера Мандельбаума, предполагая, что если мистер Эш позднее будет по настоящему благодарен, какой то пустяковый штраф за неявку для дачи свидетельских показаний окажется сущей ерундой. Как все это будет осуществлено?.. Вы напридумываете для меня кучу поручений. А сами, при нормальном положении вещей, отправитесь домой и вкусно позавтракаете. Но это исключается, потому что они явятся за вами. И поручения придется выполнять нам обоим. Если дело обстоит так, то будем считать, что сегодня прекрасный день, и я согласен с вами, что от той особы нестерпимо пахло, но чем? «Цветком страсти» по 80 долларов за флакон… Что мы собираемся делать на Шестьдесят девятой улице? – Не имею понятия. – Замечательно. Я тоже. Глава 2 Это был хмурый пятиэтажный кирпичный дом без лифта, окрашенный желтой краской примерно в то время, когда я начал работать на Ниро Вулфа. В вестибюле я нажал на кнопку, возле которой имелась табличка «Отвечает Бэгби». Дверь открылась, я вошел первым, через весьма богатый холл и далее по лестнице поднялся на следующий этаж. Снова холл, в самом начале которого виднелась распахнутая дверь. Когда мы подошли к ней, я отступил, пропуская вперед Вулфа, потому что не знал, представимся ли мы разносчиками щеток или водопроводчиками. Пока Вулф занялся разговором с девушкой, сидящей за конторкой, мои глаза почти автоматически принялись осматривать помещение. Здесь же было совершено убийство. Три окна передней стены комнаты выходили на улицу, а по задней стояли три коммутатора, которые обслуживали три девушки. Как по команде, они повернули головы, чтобы взглянуть на посетителей, нарушивших покой их царства. Девушка за конторкой, стоящей возле последнего окна, была вооружена самым обычным телефоном, пишущей машинкой и прочими мелочами, имеющимися в любой канцелярии. Вулф представился: – Мое имя – Ниро Вулф, я приехал сюда из зала суда, где еще идет процесс над Леонардом Эшем. Кивнув головой в мою сторону, он добавил: – Это мой помощник, мистер Гудвин. Мы проверяем повестки, разосланные обвинением и защитой свидетелям. Вас вызывали в суд? Учитывая напористость, самоуверенность и требовательный тон патрона, возможно, одна женщина на тысячу усомнилась бы в правомочности Ниро Вулфа задавать ей вопросы. Но не эта. Она подняла к нему свое длинное, узкое лицо и покачала головой: – Нет. – Ваше имя, пожалуйста? – Перл Флеминг. – Значит, вы не работали здесь 15 июля? – Нет, я была в другом бюро. В то время здесь не было делопроизводителя, официальными звонками занималась одна из девушек на коммутаторе. – Понятно. Судя по тону его голоса, можно было понять, что ей чертовски повезло из за того, что он ее понимает: – Скажите, здесь ли мисс Харт, мисс Веларди и мисс Велтц? Я подавил в себе возглас удивления, внушив, что в вопросе нет ничего странного. |
