Так прошло около часа. Вода давно стала холодной, а я лежал, ожидая покоя и расслабления. Но они не шли ко мне. Они оставили меня, как казалось, навсегда.

Потом я вылез из ванны, оделся и выволок из угла комнаты кресло. Затем развернул его так, чтобы, сидя в кресле, видеть входную дверь. На левый подлокотник я положил «люгер», на правый поставил бутылку красного молдавского вина.

Так я встретил рассвет.

В десять утра бутылка была пуста, сна у меня не было ни в одном глазу, а в дверь кто‑то позвонил.

Глава 16

Я долго выбирался из кресла и еще дольше шел к двери. Проклятый звонок словно раскаленной проволокой пронизывал мне череп. На пути от кресла до прихожей я успел сообразить, что вряд ли увижу на лестничной площадке Анну. Та обычно входила без звонков и прочих формальностей. И я убрал «люгер» за спину. Цепочку я тем не менее снимать не стал.

– Кого там черти принесли? – хмуро поинтересовался я, еще не взглянув в приоткрывшийся проем.

– Черти принесли меня, – сказал Макс. Я не поверил. Поэтому снял цепочку и спросил:

– Кого‑кого?

– Меня, – повторил Макс. – У тебя приемный день? Или мне торчать у твоих дверей?

– Заходи, – пожал я плечами. Как‑то подзабылось, что в мире существуют люди вроде Макса. Последнее время они мне не попадались. Я ждал кого угодно – бандитов, Гиви, Анну, милицию...

Макса я встретить не ожидал. Поэтому не знал, что мне делать и что говорить. Похоже, у Макса были те же самые проблемы.

Пригнувшись, чтобы не задеть головой люстру, Макс неуверенно остановился посреди комнаты. Он взглянул на кресло, потом на меня:

– Решил заняться перестановкой мебели?

– Угу, – ответил я и упал в кресло.

– Я слышал, у тебя неприятности, – сказал Макс.

– Это старая новость.

– Но еще актуальная? Судя по пистолету у тебя в руке.

– Разве? – Я посмотрел на «люгер», как будто видел его впервые в жизни.

– Может, я смогу чем‑то помочь? – спросил Макс.

Я засмеялся. Макс озабоченно покачал головой, выражая беспокойство по поводу моего состояния.

– Что здесь смешного? – несколько обиженно поинтересовался он. – Что ты ржешь?

– Макс, мы с тобой разбежались по одной лишь причине – тебе очень хотелось нормальной жизни. Тебе хотелось порядка, размеренности, аккуратного прибыльного бизнеса. Ты хотел каждый день в шесть часов вечера возвращаться домой. Разве не так?

– А что в этом плохого? – Макс нахмурился, и на переносице образовалась вертикальная складка. Он очень забавно выглядел в эту минуту. Он не понимал, что смешного можно найти в его словах.

– В этом нет ничего плохого, Макс, – ответил я. – Просто в твою систему нового быта я никак не вписываюсь... Я источник неприятностей. Я ходячая проблема. Это все твои слова. Или аккуратный бизнес, или я. Ты же сделал свой выбор, разве не помнишь? Я больше не работаю в твоей конторе. И я нормально это воспринял. Ты хочешь спокойной жизни – ты имеешь на нее право. Я не хочу тебе портить жизнь. Я ушел. А теперь ты приходишь и говоришь: «Может, тебе помочь?» Нет, Макс, мы уже проехали эту остановку... Все в прошлом. Да ведь и ты сам не хочешь, чтобы я попросил тебя о помощи. Так?

– Ты хочешь сказать, что я – последняя сволочь? – Макс был мрачен как грозовая туча. Я не хотел его обижать.

– Вовсе нет, Макс. Просто ты один раз уже решил, что тебе нужно.