— Матин ва-ша ва-шо тах, — лопочет тот на своем языке. Не в силах понять, утверждение это или вопрос, Корвин подмигивает и показывает чужаку большой палец. Утутма продолжает таращиться на него пустыми глазницами. Из-за стойки раздается громкий горловой кашель, и Корвин поворачивается к бармену.

Перед ним — гора заросших жиром мышц. Нос напоминает срубленное дерево. Вся правая сторона лица испещрена шрамами, в некоторых застряли обломки щебня и камня, один из которых, крупнее подушечки большого пальца Корвина, торчит из щеки, словно валун из сухой мертвой земли.

— Что будешь?

— А что есть?

— Да, в общем-то, ничего, кроме нектара «Наповал», как его называют.

— Если ничего больше нет, зачем спрашиваешь?

— Народу нравится иллюзия выбора, — фыркнув, пожимает плечами бармен. — Хоть какое-то утешение в нынешние времена.

— Ну тогда давай его, дружище.

— Дружище… — бормочет бармен, наливая из старой банки из-под масла в другую, поменьше, и ставя ее перед Корвином. Так называемый нектар воняет тормозной жидкостью, и в нем плавают какие-то губчатые комочки.

— Что это?

— Я же уже сказал — нектар «Наповал».

— Нет, в смысле… из чего он?

— Гм… знаешь, я не спрашиваю. Мне его просто приносят. Вроде как соскребают лишайник с камней в мертвых холмах на юге, а потом, как я слышал, квасят его в бочках из-под топлива или что-то вроде того.

— Опьянеть-то хоть от него можно?

— От него и космический слизень опьянеет.

Корвин пробует жидкость, напоминающую прокисшую слюну с привкусом машинного масла. Вскоре у него начинают неметь десны и болеть зубы.

Что ж, и на том спасибо.

— Матин бачи. Исс-та та-хвисс, — снова бормочет утутма.

— Да пребудет и с тобой Сила, — отвечает Корвин охрипшим после единственного глотка «Наповала» голосом. Он смеется, и собственный смех кажется ему пустым и одиноким, словно это маленькое поселение. Словно вся эта планета.

— Ты ведь не из местных? — спрашивает бармен.

— С чего ты взял?

— Тут немного местных. Большинство просто сбрасывают сюда, будто бесполезный груз. Выкидывают, словно мусор.

Усмехнувшись, Корвин пожимает плечами и делает еще глоток.

— Странный ты парень. Работу ищешь?

— Возможно. А что тут могут предложить?

— Ха… да, в общем, мало что. В основном в шахтах на дальней стороне, да и то работу там найти нелегко. У нас тут добывают магнетит, безорит, и говорят, будто возле Кратерного поселения открыли новые месторождения кезиевого газа, но, может, это просто слухи. Есть банды мусорщиков, есть гонки колесниц на севере. Можно еще дать обет и стать отшельником, но вряд ли тебе это подойдет. А еще ты вполне мог бы пойти в бармены, вот только место уже занято.

— Спасибо, я подумаю.

— Так как тебя сюда занесло? — не отстает от посетителя бармен.

— Меня вовсе не «занесло».

— Ты не местный. Тебя сюда не занесло. И как же ты оказался в баре Эргеля?

— Это ты — Эргель?

— Это я.

— Что ж, Эргель, я просто сюда прилетел.

— Прилетел? По собственной воле, и все такое?

— По собственной воле, и все такое.

Эргель таращится на него секунд десять, а потом громогласно хохочет, тряся щеками и животом.