– Городу причинены ужасные разрушения, – сказал Кент. – Однако он восстанет из пепла, как птица, в честь которой получил свое название. Город станет другим, но беда только сделает его сильнее. Прекраснее. – Его голос перешел в хриплый шепот. – Когда мы находились в подземных тоннелях, пару раз у меня возникала уверенность, что я не выберусь живым – вообще не выберусь.

– Не напоминай мне об этом! – поежилась Нина.

– Не буду. – Он шагнул к ней. – Я должен тебе кое-что сказать.

– Кент, я…

– Когда Доусон направил на меня пистолет, я принял свою смерть, но не смирился с ней. – Подняв руку, Кент нежно провел костяшками пальцев Нине по щеке. – Потому что сожалел об одном деле, которое не сделал.

Почувствовав, к чему он клонит, Нина застыла.

– Я так и не сказал тебе, как к тебе отношусь, – тихо произнес Кент.

Нина предположила, почему он не хотел открывать свои чувства.

– Потому что ты понимал, что я… не способна на серьезные отношения?

Он уронил руку.

– С чего ты так решила, черт возьми?

Нина окинула его взглядом с головы до ног. Сильный, здоровый, красивый – о таком мужчине мечтает любая женщина. А она вся в физических и душевных шрамах – от такой женщины мужчины стремятся держаться подальше.

– Потому что это так. – Для того чтобы Кент понял, она должна быть с ним предельно откровенна. – Ты отличный парень. – Нина потупилась. – А я… я жалкое ничтожество.

– Нет! – с жаром возразил Кент. – Ты…

Нина подняла руку, заставляя его замолчать. Если он хочет продолжать этот разговор, она его остановит. И она знает, как это сделать.

– Шифр… – едва слышно произнесла Нина, оставив это слово висящим в воздухе. – В тот день, когда он на меня напал… мне тогда было шестнадцать лет…

У нее бешено заколотилось сердце. Затылок покрылся потом. Она собиралась поделиться с Кентом тем, что никогда никому не говорила. Сможет ли она произнести эти слова?

– Я была девственницей, – прошептала Нина. – До того как он… – У нее сдавило горло, и она умолкла на полуслове.

Кент молча смотрел на нее. Нина знала, что он видел видеозапись того, что с ней сделал Шифр. Как он надругался над ней, обесчестил, опустошил ее. По-видимому почувствовав то, что будет дальше, Кент не торопил ее, предоставляя полную свободу.

Не в силах смотреть ему в глаза, Нина упрямо уставилась в его широкую грудь и заговорила, сглотнув подкативший к горлу клубок:

– С тех пор я больше ни с кем не была… интимно близка.

Ну вот и всё. Она высказала это вслух. Теперь Кент поймет, насколько она в действительности сломлена и покалечена. Вот почему еще много лет назад Геррера отгородилась от окружающего мира глухой стеной. Эмоциональная дистанция сохраняла ее сердце в безопасности; однако это также не позволило ей проявить по отношению к Бьянке ту любовь, в которой нуждалась девушка, и для того чтобы заполнить пустоту, ей пришлось призвать на помощь миссис Гомес. И вот теперь Кент все поймет и отступит прочь…

И она не будет его в этом винить. Ну кому нужны отношения с женщиной, чей сексуальный опыт состоит лишь из грубого изнасилования, совершенного маньяком-убийцей?

Кент потянулся было к ней, однако Нина отступила назад, и он опустил руку.

– О черт, Нина, я не знал!

Ну разумеется, не знал. И не узнал бы, если б не дал ясно понять, что заинтересован в чем-то более глубоком. В чем-то таком, чего, как ей казалось, она не могла ему дать.

Кент снова протянул руку, и на этот раз Нина позволила ему нежно поднять ей пальцем подбородок.

– Ты хочешь меня отпугнуть? – прошептал он.