Продолжая следить за Дианой, взбирающейся все выше и выше, Нина внимательно слушала объяснения сокольничего.

– Вы используете «маячок»? – спросила она.

– Большинство сокольничих используют устройства слежения, которые обыкновенно прикрепляются к опутинке.

Еще одно попадание в цель.

– Можно ли перехватить сигнал и установить местонахождение чужой птицы? – спросила Нина, думая о Мелиссе Кэмпбелл. Устройства слежения на жертвах в заброшенной шахте были разбиты, но, может быть, то, которое закреплено на Мелиссе, по-прежнему работает.

– Маловероятно, – сказал Коннор. – Каждое устройство работает на своей собственной частоте. Нужная частота программируется в приемник. Это необходимо на тот случай, если два или больше сокольничих охотятся в одном районе.

– Какой следующий шаг после того, как птица посажена на привязь? – спросил Кент.

– Необходимо как можно быстрее закрыть ей глаза, – сказал Коннор, отрываясь от созерцания Дианы. – Для этой цели есть специальный колпачок. Он лишает птицу зрения, которое является для нее главным органом чувств. Птица становится совершенно беспомощной, и человек приобретает полную власть над ней.

Должно быть заметив на лице у Нины недоумение, сокольничий покачал головой.

– Вы не так поняли. Если закрыть птице глаза, она успокоится. Это делается для того, чтобы она не смогла себе навредить.

– Волокна, – сказала Нина, не имея возможности выразиться конкретнее в присутствии Коннора.

Кент и Перес понимающе переглянулись. Несомненно, они поняли ее ссылку на образцы волокон, обнаруженных в волосах жертв. Теперь Нина не сомневалась в том, что волокна черной ткани, найденные криминалистами, остались от повязок, которыми были завязаны глаза девушек.

– Смотрите! – сказал Коннор, указывая вверх.

Подняв взгляд, Нина увидела, что Диана, сложив крылья, с невероятной скоростью устремилась к земле. Не выдержав, она негромко ахнула, когда сапсан резко изменил траекторию, подобно крылатой ракете нацеливаясь на несчастную птаху, летевшую ниже. Смертоносным ударом обрушившись на добычу, Диана описала спираль, зажимая в когтях безжизненное тело.

Коннор поднял руку, подавая молчаливый сигнал, и сокол, развернувшись, начал спускаться вниз.

– Помимо всего прочего, в процессе обучения необходимо приручить птицу добровольно отдавать добычу хозяину.

Диана плавно опустилась, и Нина ощутила, как у нее всколыхнулись волосы от потоков воздуха, поднимаемых взмахами могучих крыльев. У нее возникло непреодолимое желание пригнуться. Сделав еще один проход, Диана изящно села на вытянутую руку Коннора. Свободной рукой сокольничий достал кусок сырого мяса из закрепленного на поясе кожаного мешочка и протянул ее птице. Диана взяла у него из руки предложенную пищу, а он извлек из ее когтей мертвого голубя и убрал его в другой мешочек на поясе, после чего вознаградил сапсана еще одним куском мяса.

– Я внимательно слежу за тем, как кормлю ее, – объяснил Коннор. – Строго отмеряю каждый грамм еды. Необходимо заботиться о том, чтобы она получала все необходимое для здоровья питание, но в то же время не переедала, ибо в этом случае у нее пропадет желание охотиться.

– То есть вы даете ей корм взамен того, что она добывает на охоте?

– Вначале, после того как поймал Диану, я начал так называемый процесс «приручения», в ходе которого она привыкла к постоянному общению со мной.

Похоже, его слова вызвали у Кента интерес.

– И как вы этого добились?

– Через постоянный физический контакт, – объяснил сокольничий. – Ключ заключался в том, чтобы как можно чаще прикасаться к птице.