– Теперь ты все знаешь. Знаешь, почему я так страшусь встречи с ним. Вся дрожу от страха, ненависти и любви… От надежды!.. Стараюсь головы не терять – не те годы, а все же!.. Так вот, насчет головы на плечах – я его хорошо знаю. Он вполне может наплевать на слово, данное его сыном. Собственно, ничье слово для него не значит ничего… Я не знаю, я вся в сомнениях, а дело настолько сложное, что мне просто нельзя…

– И не надо. – Ромили попыталась успокоить ее. – Я охотно все сделаю сама. Тебе не следует рисковать.

– Ты поняла? В тебе Лиондри и Ракхел увидят лишь чужака, с которым, в силу его происхождения, все‑таки необходимо считаться. Как бы то ни было, но имя твоего отца уважают в горах. Да, он небогат, да, род исхудал, но все же когда‑то Макараны были королями. Зачем лишний раз настраивать горцев против себя, тем более что ты всего‑навсего любовница Каролина? Не возражай, именно так они и подумают… Во всей этой истории ты сбоку припека, к тому же ты хорошо обращалась с сыном Лиондри. Надеюсь, он это подтвердит.

Ромили озадаченно развела руками. Теперь Яни рассмеялась уже веселее.

– Ничего, привыкай к придворной жизни. Там ничего просто так не пропадает – ни словечко, ни улыбочка… К тому же ты посланница Ордена Меча – мы клятву верности Каролину не давали, да и ссориться с нами тоже недальновидно. Все это, Ромили, досужие рассуждения… Поверь, в них, конечно, есть смысл, но все будет зависеть только от тебя… Одно неверное или, что еще хуже, лишнее слово – и твоя песенка будет спета. Всякие политические расклады будут отброшены. В этом смысле поведение Лиондри непредсказуемо. Например, повторюсь, для Лиондри слово, данное его сыном, – пустой звук. Все решат впечатления, суть разговора, умение вести себя – главное, уметь сказать все и при этом не наболтать лишнего. Чем ты, собственно, рискуешь? Разве что заключением, но у тебя в этом случае будет надежный защитник. Кэрил… Уж он‑то, как я заметила, не даст тебя в обиду. Кэрил – большая сила, тем более что он умен… Не забывай – Лиондри может и казнить тебя; хотя бы из желания отомстить мне.

Ромили невольно горько улыбнулась. Хорош расклад. Суть сказанного – головы можно лишиться в мгновение ока.

– Я не могу приказывать тебе, Роми. Я могу только просить. К сожалению, я не имею права отослать Кэрила одного в город – Ракхел может пойти на все, чтобы покрепче привязать к себе Лиондри. На любую провокацию, чтобы только обвинить Каролина и Орейна. Ребенок должен быть передан из рук в руки в целости и сохранности.

– Я, честно говоря, не думаю, чтобы слово наследника Лиондри ничего не значило, – задумчиво выговорила Ромили. – Зачем Хастуру лишние хлопоты с сыном? Да еще в такое время…

– О, вижу, ты думаешь, что разбираешься в политике, но уверяю тебя – Лиондри нельзя верить. Он действует исключительно ради своих интересов, и… – Она замолчала, потом закончила: – …ни перед чем не остановится.

Яни закрыла лицо руками. Наступила долгая, томительная тишина. Ромили глянула в небо – там густели пурпурные сумерки. Добродушное, проницательное, в четверть небосвода, око светила уже укладывалось на спину близлежащих холмов. Ветер стих, птицы не пели, изредка посвистывали в траве легкокрылые серебристые кузнечики. Ох, как было хорошо кругом – дышалось легко и свободно, и ночь обещала быть теплой под крупными, подрагивающими, чуткими звездами… Вспыхнув, они начинали перешептываться, и этот хрустальный звон спускался с небес и баюкал землю. Кто она, Ромили? Так, замухрышка, сбежавшая из родительского дома, о чем горько сожалеет, но вернуться ей уже нельзя. Член Ордена Божьих невест, решивших силой оружия отстаивать свои права, но именно сестры пригрели ее в трудную минуту, дали кров, накормили, напоили.