|
Удовлетворенная осмотром, Элис решила, что красавицей ее назвать нельзя, но вполне привлекательной женщиной очень даже можно. Красавицей она почувствовала себя лишь однажды в жизни – после ночи любви, разделенной ею с Реджи. Рэндольф ждал в одной из гостиных, так называемой золотой. Элис приостановилась в дверях, и их взгляды встретились… Лорд Рэндольф Леннокс был дюйма на два выше Элис. Его белокурые волосы красиво обрамляли идеальной формы лицо с правильными чертами. Фигура бывшего жениха Элис напоминала античную скульптуру. Он был безукоризненно одет. Казалось, годы лишь добавили ему привлекательности и сделали его красоту более зрелой, чем двенадцать лет назад. Элис не без изумления подумала о том, что в то время, когда они были помолвлены, Рэндольфу едва исполнился двадцать один год. Интересно, что тогда он не казался ей таким уж молодым. – Эдисон? Ее имя, произнесенное Рэндольфом с мягкой вопросительной интонацией, вернуло Элис к действительности. – Привет, Рэндольф. – Гостеприимная хозяйка с улыбкой протянула руку человеку, который двенадцать лет назад поломал ее жизнь. – Неужели я настолько изменилась, что ты меня не узнаешь? Он ответил ей улыбкой, и Элис с удивлением поняла, что Рэндольф нервничает ничуть не меньше ее. Поцеловав ей руку, он задержал ее пальцы в своих. – Ты замечательно выглядишь, Элисон. Я так рад снова тебя видеть. – Неужели? – Элис отняла у него руку. – Я, Длинная Мег, десяти футов роста, состоящая из одних костей и имеющая отвратительные командирские замашки? Произнеся последнюю фразу, Элис пришла в ужас – она вовсе не собиралась упрекать его. Но горькие слова сами собой сорвались у нее с языка. Рэндольф зажмурился, по лицу его пробежала судорога. – Боже правый, значит, все дело в этом, – тихо прошептал он, обращаясь не столько к Элис, сколько к самому себе. – Двенадцать лет я ломал голову, пытаясь понять, что заставило тебя сбежать. Поскольку твой отец сказал, что ты хотела разорвать нашу помолвку, у меня возникло опасение, что ты могла случайно услышать эти слова, и я молил Бога, чтобы это было не так. В течение долгих лет Элис считала лорда Рэндольфа циничным предателем, в душе насмехавшимся над ней. Однако теперь, когда она увидела его искаженное страданием лицо, этот образ неожиданно для нее самой стал рушиться в ее душе. – Пожалуй, лучше присесть, – холодно сказала она. – Похоже, нам есть о чем поговорить. Они уселись в кресла, и Элис начала рассказ: – Я вернулась с верховой прогулки и уже собиралась войти в комнату, но вдруг услышала обрывок вашего разговора – фразу, которую сказал твой друг, и то, что ты ему ответил. Перед глазами Элис снова возникли колеблемые ветром синие шторы, и у нее появилось неприятное ощущение под ложечкой. Однако это была уже не боль, а лишь воспоминание о боли. – И разумеется, ты решила, что я согласен с тем, что он сказал, – произнес Рэндольф с окаменевшим лицом. – А как еще я могла понять твои слова? – сухо осведомилась Элис. – Я прекрасно все слышала собственными ушами. Должна сказать, что после всех твоих заверений в вечной любви мне было довольно неприятно узнать, что на самом деле тебя интересовала не я, а мое состояние. – Это было совсем не так, – тихо возразил Рэндольф. – Я в самом деле любил тебя. Я любил тебя так, что не мог выразить это словами. – Ну разумеется, кто же не полюбит мешок с деньгами, – горько усмехнулась Элис. Ее бьющий жених и сам был очень богат – в противном случае ее отец ни за что бы не счел его подходящей партией для дочери. Однако ей было прекрасно известно, что алчность свойственна богатым людям. Рэндольф затряс головой. – Элисон, я сам был и остаюсь весьма обеспеченным человеком. |
