– Почему ты в этом так уверен? А ежели наши миры не совпадают?

– Мне кажется, что совпадают. Хотя бы по части землеустройства они похожи.

– Ладно, принесу тебе нашу карту – буркнул Володар – может углядишь чего полезного в ней.

Дверь в комнату неожиданно открывается, заходит настоятель Нектарий.

– Познакомились? Ну, и славно! – улыбается он, но потом сразу становится серьезным – Разговор ваш придется пока отложить. Весточку мне принесли, что к крепости причалил ялик из Шлисса. Значит, скоро на берег высадится гарнизонная команда и начнет разыскивать беглецов.

Я пытаюсь сообразить – подходить мне под благословаление и целовать руку или не стоит. Пока думаю, уже поднимается Володар:

– Так это было ожидаемо. А тело Ладислава не найдено?

– Пока нет, но и некоторые мои люди, объезжавшие прибрежные деревни, еще не вернулись. Ты же понимаешь, Володар, что в открытую расспрашивать о нем никак нельзя, поскольку он в мундире. Поэтому иноки и послушники просто выясняют, нет ли в деревнях утонувших во время наводнения, и попутно осторожно узнают про тела чужаков, прибитые к берегу волнами. А если Турубанов узнает, что кто то еще ищет его подчиненного, он тут же к нам в монастырь нагрянет.

Старик только скептически хмыкает – видимо он сильно сомневается в резвости Турбанова.

– Дознаватели из столицы так и так прибудут в Шлисс, еще и инквизиторы из Синода пожалуют. Пока Николай не коронуется, Алексей Петрович для него – смертельная угроза.

– Не подумай, что я гоню вас – настоятель тяжело вздыхает – но до утра нужно вам будет уехать. Дознаватели первым делом старост, да священников опрашивать начнут, а потом ведь и сюда пожалуют. К тому же здесь пехотный полк расквартирован, их тоже могут к поискам подключить.

– А то я сам того не знаю…! – машет рукой Володар т – Просто хотелось бы и тело Ладислава сразу забрать, чтобы похоронить его по нашему обряду.

– За это не беспокойся. Как тело его найдем, постараемся спрятать, и весточку тебе тут же пришлем. Крепись… знаю, как тяжело терять тех, кого знаешь с младенчества. Но Ладислав сам вызвался спасти Алексея Петровича, хотя понимал, что рискует своей жизнью…

Настоятель уходит, а старец какое то время сидит, молча уставившись в одну точку. Потом переводит он взгляд на меня.

– Ты вот что, Костя, отдохни пока и выспись впрок, как следует. У нас с тобой еще будет время поговорить. Как стемнеет, мы отправимся дальше, и дорога нам предстоит сложная. С Петром веди себя поосторожнее, душу ему не открывай. Он человек неплохой, но есть вещи, которые непосвященным знать не нужно. Пусть Южинский и дальше считает, что ты потерял память – так будет лучше для всех.

Дождавшись моего кивка, старик уходит, сославшись на то, что ему нужно все подготовить в дорогу и предупредить доверенных людей, а я возвращаюсь в свою келью. Стоит и, правда, поспать перед ночной поездкой, легкой она, судя по всему, не будет. Уже засыпая, думаю о том, как же все непросто у них здесь. Вот вроде бы настоятель монастыря и волхв язычник должны враждовать и бороться за паству, а эти ведут себя как сообщники, и даже к столичным властям относятся одинаково. Неужели в провинции все настолько по другому, не как в Петрополе? Как там в старой поговорке: до Бога высоко, до царя далеко…

* * *

Выезжаем мы из монастыря уже в темноте. Такой оживленный днем, сейчас монастырский двор пуст, ни души. По словам Володара, вся братия на вечерней службе. Лишь на воротах с нами прощается инок, который приносил еду в трапезной. Тяжелая дубовая дверь в одной из башен закрывается за нашими спинами, и мы направляемся гуськом за патриархом.