Фарок ошеломлённо прошептал:

– Так ты сказал мне правду. Ты – другой Витязь.

– Это так. А ты был проводником этого…

Старик повернул ко мне недоумевающее лицо. Он ничего не понимал. Я – тоже, но следовало дать ему хоть какое-то объяснение. Потому нехотя соврал, отводя глаза:

– Это мой брат. У нас одна миссия. Один долг.

– Я не уберёг его. Пожалел. Этой яме я отдал слишком маленького барашка, гхырх не наелся и схватил твоего брата. В том моя несомненная вина.

Когда мы проходили мимо ямы, края студня заколыхались, медленно показался язык, моя набедренная повязка стала преображаться в металлические латы, но он только коснулся их и вернулся на своё место…

Я облегчённо вздохнул.

Фарок удивлённо спросил:

– Что это было? Ты так странно преобразился?

Я обнял его:

– Не обращай внимания и забудь. Я же – Витязь! Это всё, что тебе нужно знать. Большое спасибо тебе, Фарок, ты выполнил свой долг. Живи спокойно. У каждого из нас свой долг. Ты свой исполнил, а мой ещё впереди. Иди и живи спокойно.

Он сокрушённо вздохнул, бросив взгляд на яму:

– Я не уберёг твоего брата.

– Ты сделал, что мог. Не твоя вина, что так получилось. Не думай больше об этом. Живи спокойно. Приказываю тебе это! Прощай!

– Прощай, господин! Да помогут тебе всесильные боги в борьбе с силлархами!

Он отправился в обратный путь, а я пошёл вперёд и скоро набрёл на тропу, чему не удивился. Подумал: уж не специально ли она устроена для меня. И поправил себя: и таких же, как я. Только что я видел второй труп Витязя. Впрочем, насчёт первого случая у меня были сомнения: уж не прибёг ли он к тому же способу, что и я, поместив вместо себя копию. Я бы поверил в это, если бы на нём была набедренная повязка – копия Пояса Перуна, ведь без последнего такое сделать невозможно.

8.

Передо мной высоченной стеной до облаков высилась совершенно отвесная каменная стена гигантских гор, которые тянулись в каждую сторону от меня на всё видимое пространство. Её я достиг на следующий день. Идти дальше я не мог. О том, чтобы обойти преграду, даже и не хотелось думать. Внутреннее чувство совершенно определённо подсказывало, что это не мой вариант. Моя цель находилась впереди, и находилась очень близко. Я чувствовал это каждой клеточкой своего тела.

Сквозь скалы я пройти не мог. Оставалась одна дорога – водная, по реке. Я засмеялся: как просто! И путь мне знакомый.

Отправился к реке. На берегу глянул, и внутри всё сжалось: над тем местом, где река уходила в каменные недра, висело страшное даже просто на вид фиолетовое марево. Оно даже не говорило, а кричало, что приближаться к нему опасно. От него шли такие флюиды, что хотелось поскорее покинуть это место и бежать от него подальше. Что я и сделал, предельно ускоряя шаг, удерживая себя от сильнейшего желания перейти на бег.

Вернулся на прежнее место.

Постоял, посмотрел во все стороны и вверх, а потом двинулся вдоль скал направо.

Обычно в таких случаях раньше появлялось чувство, что иду не туда, но на этот раз я его не испытал. Это меня заинтересовало, и, размышляя над этим, я продолжил путь. Тем более что имелась готовая тропинка, только не столь утоптанная, как та, по которой я двигался прежде. Шёл очень долго. Даже проголодался. Извлёк из своего «арсенала» лук со стрелами и оправился в перелесок. Довольно быстро подстрелил фазана. Во всяком случае, эта птица на него была похожа. В жареном виде она показалась мне очень вкусной…

Вернулся на тропу, далее двигался расслабленно, не очень заботясь о безопасности.