— А телефон, что Севан подарил, с тобой?

— Вот, — Теофил выложил на стол трубку. — Я ещё не пользовался.

— Ты его оставь здесь. Пусть спецы глянут, чем эта штуковина начинена…Такое у меня мнение, Теофил Андреевич. На следующей недели звякни, посидим где-нибудь на нейтральной территории, литературный процесс обсудим. А сейчас, извини, совещание. Функционер же я хренов — лицо подневольное.

— Сытое и гладкое, — Филя потрепал щеку начальника. — Симпатичная в общем-то личность. Хоть и «принимающая решения».

— А сочинения твои волнуют плоть и дух! — Коля подмигнул. Аппетитная у тебя мышка.

— Это бурундук. Создан не для глаз широкой общественности. Подробности при дружеской встрече, — Филя тоже мигнул, но сразу двумя глазами и так бурно, что очки сорвались и повисли на шнурке. В обезоруженных близоруких глазах метались растерянность и страх.

В закрывшуюся за Трошиным дверь явилась Ксюша.

— Вызывали? — особый интимный тон задел шефа за живое. Уже больше месяца, как сложилась у него с секретаршей закономерная внебрачная связь и определился график совместных «работ». Особое удобство в этом смысле представлял бытовой блок, соединенный с кабинетом — ванная, гардероб. Все необходимое, что бы после утомительного рабочего дня, не заезжая домой, принять в бодром состоянии делегацию, выехать свеженьким на банкет или представительную встречу.

В ванной, оформленной на приличном европейском уровне, имелась душевая кабина, умывальный стол и унитаз — все германское, чистенькое, удобное.

Оксана аккуратно сняла пиджак, повесила на латунную вешалку и, вильнув бедрами, сбросила юбку. Синяя шотландка соскользнула на мраморный кафель к уверенным ступням в лаковых лодочках.

— Вот и правильно вы решили с Трошиным. Он ведь сам говорит — его сочинения не для публикации. У вас что, без него дел мало? Между прочим, государственного масштаба. Жертвы терракта ждут проявления участия, три дела в прокуратуре, акции культурного фонда, убийство журналиста — на все надо отреагировать.

— Ой, не надо… не напоминай… в такой момент, — плотный начальственный животик прижался к девичьему впалому.

— Спинку потереть? — прильнула Оксана тонким сильным телом к объемистому торсу мужчины, успевшего скинуть лишние предметы одежды. Руки шефа отстранили её и требовательно опустили на унитаз. Глаза девушки вопросительно округлились.

— Сиди, сиди, мышка… — с трудом перевел дух мгновенно возбудившийся шеф.

— Это от стихов… Такой эмоциональный накал, — понимающе закатила глаза Оксана.

Лицо Николая исказила гримаса неудержимого вожделения, застонав он вцепился в волосы девушки и стиснул её голову.

18

Севан Вартанов, для официального общения — господин Вартанов Семен Осипович, прибыл с деловым визитом на один из частных островов в Карибском архипелаге. Вылетел господин Вартанов из вьюжной Москвы, имея в чемоданах полный гардероб для представительских встреч, прогулок на яхте в чрезвычайно придирчивом обществе, хотя его визит был рассчитан не более, чем на тридцать часов.

Катер рассекал ослепительно синюю гладь следи островков, песчаных бухточек, окруженных хороводами длинноногих кокосовых пальм. Прохладная водяная пыль садилась на бронзовую кожу, осыпала бежевую сорочку сафари, черный циферблат узких часов, схватывающих волосатое запястье на манер наручника. Длинные ресницы почти сомкнулись над прищуренными глазами, а сквозь них просвечивала зоркая лазурь — глаза у смуглого брюнета были сногсшибательного василькового колера.