В конце прошедшего года Вартанов уже посетил один из двадцати четырех островов архипелага и стал членом сообщества весьма специфического состава. В тайную коалицию под названием «Противостояние» вошли полномочные делегаты верхушки наркомафии, всемирной лиги гомосексуалистов, ведущие сотрудники Институтов аномальных явлений Европы и Америки и представители крупнейших разведывательных управлений мира. Атмосферу нельзя было назвать дружественной, но и уничтожать друг друга эти люди здесь не собирались. Опасность заставила сплотиться непримиримых врагов. А неопределенность зловещей опасности — окружить деятельность сложившегося союза завесой строжайшей секретности.

Женщину на причале Севан заметил издали и потому, как радостно ухнуло его сердце, понял, что не ошибся — Микки Роуз махала ему рукой, придерживая другой взлохмаченную ветром копну смоляных кудрей. Научный сотрудник Института Биологии из Брюсселя Мишель-Терезия-Эуджения Роуз была плодом расового плюрализма людей с азиатской, негритянской, европейской кровью. Получилась обольстительная, чрезвычайно грациозная бельгийка с кожей цвета «кофе со сливками», с живыми блестящими агатовыми глазами, миниатюрным плоским носиком и губами, которые можно было сравнить только с лепестками экзотического цветка и лучше на арабском языке. В процессе первого собрания общества «Противостояния» они подружились — агент спецорганизации из России и ученая-микробиолог Объединенной Европы. Близость интересов, сходство характеров и взаимное физическое притяжение могли бы превратить три дня на вилле «Кирос», принадлежащий неведомому «графу-монтекристо», в дивный роман, если бы паре не мешала необычайно острая проблематика высокого собрания и далеко не лирически настроенный коллектив «коллег». Все же им удалось ухватить пару часов на пустынном, украшенном драгоценным вкраплением крошечных ракушек пляже и дойти до той черты, когда следует немедля в пламенном угаре назначать встречу где-нибудь в Париже или Амстердаме и посвятить океан времени вспыхнувшей страсти. Они провели три дождливых сереньких осенних дня в отеле города Брюгге, планируя развернуть знамя нешуточной любви в недалеком будущем. Помешали трагические события, завладевшие временем и помыслами Севана. В Нью-Йорке была убита Лоран Дженкинс, а дальше пошло ещё хуже. В редких деловых телефонных разговорах с далекой подругой Севан даже перестал использовать интимные интонации, Мишель не заговаривала о новом свидании. Случилось то, что случается так часто — встреча, подаренная судьбой, оказалась всего лишь приятным эпизодом, а немыслимая прежде разлука — вполне переносимой. Девушка с ароматной кожей осталась в его предутренних, далеко не безгрешных снах.

И вот она стояла под колышущемся полотняным тентом причала, среди синевы, цветения и солнечного золота южного рая, а ветер хулигански теребил её светлую юбку, обнажая длинные ноги цвета полированного ореха.

Катер причалил, Севан лихо перемахнул на горячий бетон и, не размышляя ни о чем, прижал к себе пахнущую миндалем и корицей женщину.

— Привет!

— Привет! — она с напряженной улыбкой отстранилась и быстро заговорила по-английски, кивнув в сторону ждущего на почтительном расстоянии негра в униформе прислуги. — Тебя проводят в комнаты, встретимся за столом переговоров. Обстановка нервная. Поболтаем потом.

Мишель резко развернулась и, пожалуй, слишком поспешно зашагала прочь.

И что за странное выражение мелькнуло в её коротком пристальном взгляде?…

В зале, где собрались участники общества было прохладно, тихо и покойно.