— Молчи лучше! — опасливо огляделся Теофил. — Больно митинговать любишь!

— Да чего мне-то молчать? У меня все на месте. Не думаю, вообще, что бы женщина смогла… Хотя… — Жетон мучительно поморщился, смоделировав в воображении картину преступления. — Кто их знает, этих бизнесс — леди!

— Я знаю. Они не могут… — Трошин машинально раскладывал в стопки новые поступления печатной продукции.

Жетон не удержался, тряхнул его за ворот куртки:

— Очнись, эзотерик, это ж из твоей серии! Все сходится — маньяк выдает свое истинное пристрастие — стремление к Уничелу. Мужика ведь уже прихватили за…Только не успели до конца обработать по схеме! А успели бы — то доставай из задницы издателя покетбук этой самой Волчиной, Марьиной или Зуляковой. Тут же аномальщиной вовсю благоухает!

— Жень, у нас с тобой крыша поехала. Нет никакой серии, нет никаких Уничелов. И вообще, у меня сотрясение, я об печку в темноте ударился и ничего не помню. Цветущая амнезия, — Филя устало прикрыл глаза, демонстрируя отсутствие интереса к теме и крайнее утомление. Жетон понял, что откровений не будет.

В тот вечер продавец киоска печати напоминал сонного филина — сидел нахохлившись и ни с кем не общался. Перевязанная голова давала ответы на вопросы, тревожившие покупателей. Бурно провел паренек время. Бывает.

В ушибленной голове паренька творилось тем временем невообразимое. Он пытался сложить части шарады, а они разваливались на ещё более мелкие кусочки. И выводы колебались от плюса к минусу: забыть все сейчас же, выкинуть из головы к чертовой матери. Или: немедля бежать в какие-то инстанции, звонить, бить тревогу, требовать… К темному, слякотно-неоновому вечеру стало ясно — оставить это дело без прояснения нет никаких сил. Слишком уж распоясались глумливые сатанюки. И ведь что гнетет больше всего — Севан! Неужели единственный человек, которому он доверил свою тайну, оказался лживым подонком? Коляныч воробей стреляный, он ситуацию в «сферах» хорошо сечет и не зря мобильник подаренный «куратором» на проверку взял. Эх, веры в человека жалко! И за свою болтливость стыдно. Не известно, как этот смурной аномальщик с кликухой Севан использует информацию об Источнике жизни и згинувшей в нем Золотой девушке. Не простую, если вдуматься, информацию. И какого черта разоткровенничался, слюнтяй?

«Бог мой, а если все это — озеро в лунном серебре, засасывающий русалку черный водоворот — тоже кто-то придумал, подстроил, внушил? Как внушил кошмары Арт Деко. Если я элементарный псих с манией мифотворчества? Шизой ведь пахнет! «- Филя сжал трещавшую голову. В ней, как в клетке, бились слова:

Через пять минут он подманил через стекло Жетона и мученически простонал в склонившееся к окошку озабоченное лицо:

— Анальгинчику, трубу… Облужи, казак, инвалида, страдающего за правду.

Получив желаемое, он вначале разжевал таблетку, запил прямо из чайника и выждав минуту набрал номер Севана.

— Семен Осипович, второй день вас разыскиваю. Дело есть. Встретиться бы…

— Ты не из моего телефона звонишь? А где подарок?

— Уронил я ваш мобильник. Чинить отдал.

— А… Слушай, если дело не шибко срочное, то встретимся завтра. Я в командировке был и тут кое что в Отделе завершить надо. До утра, наверно, засидеться придется.

— Подожду. До завтра терпит.

— О кей, тогда в пирожковой, как в прошлый раз.