— Извини, Жень, что молчу. Запутано все так — сам не разберусь, кто меня морочит и зачем. Если сейчас куратора на месте застанем, я ему морду набью. Может, легче станет.

— Вот этого не советую. Тебе в данном состоянии напрягаться нельзя, а он качок что надо. Лучше я вмажу, если необходимо. Фейс отделаю, в «травме» врачи не нарадуются, — Жетон показал кулачище и кивнул, притормаживая: Вон на заборе таблицу видишь? Институт Земли. Приехали.

— А там ограда и КПП… Не пустят нас, — Филя враждебно покосился на неожиданное препятствие. За оградой и заснеженными деревьями виднелся большой бетонный корпус, некоторые окна которого ещё светились сквозь облепленные снегом ветки.

— Ладно, попробую прорваться, — он взялся за ручку дверцы. Причаливай.

— От винта! — Жетон виртуозно втиснул БМВ задом между стоящими машинами и уставился в боковое зеркальце. — Гляди внимательно! Во пруха! Он самый вроде шагает. В синей куртке, да?

— Похоже… — вывернув шею, Филя проводил взглядом высокого брюнета, легко пробежавшего от КПП к парковке. — А сказал, что до утра работать будет…

— Знаем мы эти ночные дежурства. В Жигуль дряхленький сел. Будем преследовать или здесь разберемся? — поинтересовался Жетон.

— Лучше проследить, — вздохнул Филя, ещё не сообразивший, зачем затевает слежку. Ну, допустим, узнает адресок Вартанова… Так в гости навязываться не имеет смысла. Сказал же Севан — дел у него по горло. А вот каких таких, любопытно? Если даже срочной информацией экстрасенса пренебрег.

— Надо контакты засечь. Он на стрелку, полагаю, выехал. Хотелось бы знать с кем, — тоном бывалого опера прогундосил Филя.

— Хотелось бы еще, что бы не в московской области состоялось сие событие. И предупреждаю — пушку я на камине оставил. Так что, если там разборки случаться, будем в кустах отсиживаться.

— В окопе, — подсказал Трошин, поправляя свою боевую повязку.

22

Крутили по темным улочкам пролетарского пригорода так долго, словно Севан отделывался от хвоста и нарочно заметал следы. Потеряли «жигуленка» в районе Речного порта: мелькнул габаритами — и нет, как сквозь землю провалился! Местечко глухое — фабричные заборы, свалки, курганы шлака развороченные, яма заброшенного фундамента с лесом торчащих балок и над всем — черный носатый силуэт подъемного крана в красных лампочках на макушке. А темнотища, а ветер, а кладбищенский снег! И ни души.

— Ну что — по домам? Впечатляющая была прогулка. Посильнее туристического маршрута «Елисейские поля — Трафальгарская площадь», — Жетон показательно зевнул.

— Погоди, дай чуток оглядеться, — Филя вышел, вдыхая экологически вредный, гарью и ядовитыми промышленными выбросами насыщенный воздух, и вдруг увидел след — будто махал некий старательный дворник по снегу метлой прямо перед прибытием Фили. А по выметенной дорожке аккуратно шли отпечатки рифленой подошвы мужского ботинка, указывающие на то, что совсем недавно кто-то проделал этот путь через траншею к полуразрушенной бетонной будке! Сердце заколотилось, отдавая пульсирующей болью в затылке. Во рту пересохло. Филя обернулся к сидящему в автомобиле Женьке и сделал отмашку жди!

Как завороженный шел он по следу прямо в дверной проем. Среди обломков строительных плит, в сырой темноте, сразу увидел слабо светящееся очко открытого люка. Заглянул — металлические ступени-скобы ведут вниз — в черноту отвесной шахты. Прислушался — снизу доносился легкий металлический гул — тот, кто пришел раньше, спустился с лестницы.