– Но…

– Конец дискуссии.

– Вы когда‑нибудь слышали о Ницше?

– Конечно. Это музыкант, верно?

– Сомневаюсь. Он был философом.

– Джек Ницше? Ну и ну. Обычно он лабал на пиано в «Камнях».

– Фридрих Ницше. Фридрих.

– Фред Ницше? Кто он такой? Брат Джека? Никогда не слышал о нем.

Он надо мной издевается, подумал Сэнди. Ну, конечно. Но у Спасителя было совершенно невозмутимое выражение, лица.

– Ницше скончался лет сто тому назад, – сообщил Сэнди. – Я изучал его в колледже. Вам конечно же стоит почитать его. В его «Воле к власти» вы получите ясное представление, кто вы такой.

– Ясное представление… то, что мне сейчас и надо. Обрести ясность. Слушай, оставим в покое философов и займемся нами с тобой. Что мне надо сделать, дабы ты исчез из моей жизни?

Сэнди показалось, что он получил оплеуху.

– Эй, послушайте, я всего лишь пытаюсь помочь вам.

– Думаю, оба мы понимаем, кому ты стараешься помочь.

– Черт побери, я могу вытащить вас с холода. Спаситель рассмеялся:

– Что ты можешь?

– На вас висит еще что‑нибудь, кроме грабежа того магазина?

– К чему ты клонишь?

– Просто скажите мне.

– Нет.

– Вы уверены?

– Я старался впредь не привлекать к себе внимания.

Сэнди лихорадочно размышлял, с трудом справляясь с сердцебиением. Именно на это он и надеялся. Всего одно преступление – да, грабеж, но много лет назад, когда он был мальчишкой. Теперь он вырос, старается не высовываться и ни во что не впутываться. Беглец, пария, но когда законопослушные граждане оказались под огнем, когда их жизни угрожала смертельная опасность, кто закрыл их собой и спас? Этот человек. Этот преступник.

О боже милостивый, какое тут можно сделать кино! Надо обеспечить права.

– Я могу добиться для вас помилования! – выпалил Сэнди.

Спаситель сел на корточки и опустил голову на руки. Потер глаза.

– Вот уж не верю.

Он переполнен эмоциями, подумал Сэнди.

– Да, могу! Я могу начать кампанию. Заставлю вспомнить жизни, которые вы спасли в тот вечер. Как это вас не амнистируют!

– Легче легкого. – Спаситель посмотрел на него снизу верх. – Просто скажут «нет» – и все тут.

– Они не смогут сказать вам «нет». Вы не знаете силы прессы. Я заставлю их вернуть вас с холода.

Спаситель поднялся:

– С чего ты взял, что мне не нравится холод? Может, я гребаный полярный медведь!

– Не верю. Потому что никто не хочет быть никем, когда он может быть кем‑то… настоящим кем‑то!

– Ты впустую тратишь свое время. И мое тоже. – Он повернулся и стал уходить.

– Подождите! Вы не можете вот так взять и уйти! Это же шанс на всю жизнь!

– Может, для тебя. – Он даже не обернулся. – Меня это не волнует.

Встревожившись, Сэнди кинулся за ним. Он должен поговорить с ним, он должен убедить его. Но тут он остановился, осознав, что для этой цели ему никто не нужен. Он может самостоятельно вызывать мощную волну симпатии к Спасителю… и даже не придется ни на йоту отступать от истины.

Первым делом – кусок, в котором он расскажет, как у них состоялся еще один разговор со Спасителем и как этот человек признался, что единственная причина, по которой он остается неизвестным, кроется в том, что он преступник, находящийся в розыске. В подробности этого преступления Сэнди вдаваться не будет – еще не хватало, чтобы копы подняли свои архивы и вычислили Спасителя раньше его, – но он опишет его как достойного порядочного человека, виновного лишь в единственной ошибке молодости, который много лет назад скрылся от наказания, но на прошлой неделе сполна вернул свой долг обществу, вернул куда более убедительно, чем если бы сидел в камере, вернул тем, что спас жизни, а не провел годы в тюрьме.