Кейт откашлялась.

– Жаннет, которую ты встретишь сегодня – если это вообще случится, – уже не та женщина, которой она была до лечения.

– Что оно собой представляло?

– У нее была опухоль мозга – неоперабельное злокачественное образование.

– В подавляющем большинстве случаев, – добавил Филдинг, – опухоли, развивающиеся в мозгу, не поддаются терапевтическому лечению.

– Так что, когда диагноз был поставлен, – продолжила Кейт, – я занялась поисками и нашла доктора Филдинга и его клиническую практику. Жаннет прошла у него обследование и… – Она повернулась к Филдингу. – Может, вы расскажете лучше.

– Конечно, – наклонился вперед Филдинг. – Опухоль Жаннет подвергалась лечению стереотактичным рекомбинантным аденовирусом, несущим с собой простой ген киназы тимидина, после чего следовало внутривенное введение гансикловира.

– Вот оно что, – сказал Джек. – Теперь все ясно. – Он посмотрел на Кейт. – Кто‑нибудь может перевести?

Кейт улыбнулась:

– Я присутствовала при операции. Она контролировалась рентгеном. Доктор Филдинг ввел в опухоль в мозгу Жаннет крохотный катетер и сделал через него инъекцию особого вируса, рекомбинантного штамма аденовируса, обладающего специфическим геном лишая…

– Подожди. Доктор, вы вспрыснули лишай прямо в мозг этой женщины?

– Не вирус как таковой, – объяснил Филдинг. – Всего лишь часть его. Понимаете, измененный аденовирус именуется векторным вирусом. Я предельно упрощаю, но давайте скажем, что он предназначен для разделения клеток, после чего неуправляемые клетки образуют опухоль в опухоли. И когда векторный вирус встречает клетки опухоли, он делает то, что все вирусы: добавляет к опухоли свой собственный генетический материал.

– Считай этот векторный вирус, – сказала Кейт, – троянским конем, но вместо греков он несет в себе крохотную часть вируса лишая…

– Точнее, ген киназы тимидина, – добавил Филдинг.

– …который вместе с собственными генами вируса вторгается в клетки опухоли. Специфических лекарств, которые убивали бы клетки злокачественной опухоли, не существует, но у нас есть медикаментозные средства, которые убивают вирусы. И одно из них, гансикловир, уничтожает ген киназы тимидина в вирусе.

– Именно так, – подтвердил Филдинг. – Введя в опухоль Жаннет вирус и дав ему время смешаться с клетками образования, мы сделали Жаннет обильную внутривенную инъекцию гансикловира.

– Который прямиком направился в опухоль, – подхватил Джек, теперь представляя себе эту картину. – И ген лишая действует как радиокомпас управляемой ракеты ган… как его там. Филдинг засмеялся:

– Радиокомпас и управляемая ракета – мне это нравится. В следующий раз, когда буду объяснять пациенту ход лечения, обязательно их вспомню.

– Гансикловир убивает не только вирус, – сказала Кейт, – но и клетки, несущие в себе ген киназы тимидина. А поскольку клетки опухоли теперь содержат в себе этот ген…

– Бах – и нет! – изумленно воскликнул Джек. – Нет больше опухоли. Просто научная фантастика. Или роман ужасов. Что же это за мозги, родившие такую идею?

– Хотел бы я иметь такие, – усмехнулся Филдинг. – Но я просто следовал по стопам предшественников.

– Но кто вызвался быть первым пациентом, которому в мозг вспрыскивали вирус?

– Кто‑то, кому терять было нечего.