– Стой! – громко провозгласил вожак.

Обезьяньи воины тут же замерли, приняли боевую стойку. Лучники, расположившиеся на нижних ветвях, натянули луки.

Вожак, ловко цепляясь за ветки и помогая себе длинным хвостом, спустился на землю, приблизился к Эхомбе. Пастух чуть присел, чтобы хотя бы немного сравняться с предводителем обезьян в росте, затем вежливо склонил голову. Его глаза оказались на одном уровне с выпуклыми, настороженно смотревшими глазами предводителя обезьян. Тот некоторое время разглядывал человека, потом неожиданно протянул мягкую сухонькую ручку с розовыми крошечными пальчиками. Так, впрочем, решил про себя Этиоль, и должно было поступить воспитанное животное.

Он осторожно пожал пальчики. В этот момент царь обезьян представился:

– Я – Гомо.

– Этиоль Эхомба из рода наумкибов.

– Что‑то я не слыхал о таком племени.

Между тем обезьяньи воины на ветках понемногу стали расслабляться и рассредоточились по купам соседних деревьев. Кое‑кто вдруг запрыгал, кто‑то повис на хвосте и принялся раскачиваться. Другие, сложив оружие, увлеченно занялись вычесыванием шкур, что‑то с упоением ловили между шерстинок, угощали найденным соседей. Скоро в роще поднялся несусветный шум.

Вожак вдруг резко вскрикнул, и стало тихо.

Этиоль принялся объяснять:

– Мы – жители юга, оттуда иду. Была у меня нечаянная встреча с воином, умершим у моих ног. Теперь вот отправился исполнить его последнюю волю.

Гомо яростно почесался.

– А‑а! Тебя, оказывается, выбрала дорога!.. Пастух кивнул, затем поинтересовался:

– Что привело моих дальних родичей в эту рощу? Решили насладиться плодами чудесного дерева? – Он указал на багряные фрукты.

Вождь обезьян отрицательно покачал головой.

– Нет, у нас другая печаль, – грустно ответил он. – Нам нужна помощь.

Потом, бросив взгляд на длинное копье, которое человек держал в руке, спросил?

– Ты – воин?

– Пастух. Но, как и все мужчины, когда потребуется, беру в руки оружие. Того и гляди нападут разбойники в надежде на легкую добычу. В нашей деревне им ее не видать.

– Я так понимаю, ты говоришь о бандитах человечьего рода? – спросил Гомо и помрачнел. – Людям деревьев такая беда не угрожает. У нас нет ничего, что могло бы прельстить человечью душу.

– Верно, – согласился Этиоль. – Даже самому маленькому барашку трудно пастись в кроне деревьев.

Гомо неожиданно и звучно рассмеялся. Смех его напоминал скорее тявканье, чем звонкий человечий хохот.

– Тяв‑тяв‑тяв! – закатывался обезьяний царь и шлепал себя по животу. С деревьев тоже посыпался рассыпистый лай.

Вдруг Гомо посерьезнел.

– Послушай, старший брат, – обратился Он к Этиолю, прищурившись и оценивающе оглядев пастуха. – Ты такой верзила, что из тебя получилось бы по меньшей мере два воина. А нам бы очень пригодился воин даже в половину твоего роста.

Этиоль задумался, глянул поверх головы Гомо – там в просветах виднелась поросшая редкой травой земля, стояли деревья, на опушке зеленели кусты. В той стороне лежал север, туда ему надо спешить.

– Я же объяснил, что связан последней волей погибшего воина. Меня ждет семья. Мне каждый день дорог.

Гомо придвинулся ближе, и ужасная вонь облаком накрыла Эхомбу.

– Послушай, – рассудительно начал предводитель обезьян, – дальше к северу земля опять становится скудной, пропитание найти трудно.