– Прыгайте сюда! – закричал Эхомба и первым нырнул в глубокую водоотводную канаву.

Симна и Алита без возражений последовали за ним. В следующее мгновение небо взорвалось. Поднялся ветер такой силы, что чуть не вымел путешественников из канавы. Эхомба тем не менее одним глазом продолжал следить за членггуу и лагерем, который постигло небесное возмездие. Человеческие фигуры, словно куклы, полетели во все стороны. Многие были просто разорваны на части – эти уже не вопили.

Пастух, не в силах справиться с собой – хотелось все увидеть и запомнить, – с опаской высунулся из посланного провидением, но полного грязи убежища, в котором спрятались путники. Вскоре рядом с ним показалась голова Симны, а с другой стороны – перепачканная донельзя огромная кошачья морда.

В том месте Стены, куда угодило небесное тело, зияла огромная дыра. Сверху сотнями валились орущие и вопящие от страха защитники; тысячи, такие же голосистые, цеплялись за выступы парапета. Слева и справа от пролома Стена, на первый взгляд, была цела, однако каменную громадину сотрясала крупная дрожь. Видимо, удар потряс ее до основания.

Эхомба со спутниками едва не вылезли из канавы, чтобы лучше разглядеть, как под вопли и завывания тысяч и тысяч членггуу, смертельно раненный каменный монстр начал валиться набок и затем рухнул. Земля содрогнулась, а в том месте, где только что высилась неодолимая преграда, поднялось облако пыли. Когда пылевая завеса немного рассеялась, стали видны сотни гигантских когтистых конечностей, беспомощно задравшихся в воздух. В пыли возникло еще одно воздушное образование – не темное облачко, а облачко тьмы. Его подхватил ветер, и оно, на глазах истаивая, стало удаляться в северном направлении. Сжавший губы Эхомба следил за ним, пока не потерял из виду.

Вслед за эхом от падения Стены до путешественников донеслись чьи‑то радостные, восторженные крики. Квиппы, по‑видимому, решили не терять зря времени и, выстроившись в боевые колонны, через пролом в стене обрушились на деморализованного врага. Сражение быстро перешло в резню. Эхомбе это уже было неинтересно; как он заявлял представителям обеих враждующих сторон, эта война была их внутренним делом, касательства к которому он не имел и не желал иметь.

Этиоль перевел дух, выбрался из канавы, переступил через трупы с искаженными до неузнаваемости лицами, принял от Симны свое копье и меч из зуба акулы и зашагал на север.

Друзья молча присоединились к нему. Первым, понятное дело, не выдержал Симна.

– Ну а теперь, брат, скажи нам еще раз, что ты не колдун.

Пастух сверху вниз посмотрел на своего товарища.

– А что изменилось, друг мой? Ничего не изменилось. Я все тот же невежественный человек, не знающий и не видевший ничего, кроме скота, моря и пустыни.

Эхомба сунул руку за спину и нащупал рукоять меча, выкованного из небесного металла.

– Это все он. Я здесь ни при чем. Другие руки ковали его, закаляли на огне. Если ты хочешь получить объяснения, поговори с нашим кузнецом Отжиханьей или со старухами Наумкиба.

– Но ты ведь знал, что он может сотворить? – настойчиво допрашивал Симна. – Почему ты все время уходишь от ответа?

Пастух кивнул.

– О силе меча мне было известно – но не потому, что я знаток заклятий, а потому, что кто‑то из сведущих людей рассказал мне о его свойствах. Это с одной стороны… А с другой – нам просто повезло. Нам в последнее время очень везет.

– Везет, говоришь? – недоверчиво переспросил Симна, пристально вглядываясь в лицо товарища. Впрочем, лицо Этиоля, как всегда, было невозмутимым. – Ладно, каковы бы ни были объяснения, мы живы, – он зашагал энергичнее, – а это самое главное.