Присмотревшись, я увидела следы своего прежнего облика. Глаза оставались теми же, а когда я расслаблялась, рот привычно кривился в одну сторону, словно я не могла поверить тому, что вижу. Легкая полуулыбка всегда казалась приклеенной к лицу: то была своего рода профессиональная защита. Если я улыбалась, это не должно было делать меня слабой.

Мокрыми пальцами я зачесала волосы назад, умыла лицо, насухо оттерла кожу полотенцем. Поправила свои ремни, опробовала каждый нож. Проверила сумку — обгорелую, истрепанную, но уцелевшую. Дополнительные боеприпасы. Плазменная пушка на месте.

Я смотрела на себя в зеркало, а вода с журчанием лилась в чашу раковины. Улыбку я стерла с лица, и на моих глазах образ красавицы в зеркале приобрел серьезность. Узор на щеке двигался, затейливые линии складывались в кадуцеи, нежно изгибались на коже. Изумруд, глубоко вросший в безупречную щеку, испускал свечение.

Новая зеленая вспышка заставила меня опустить глаза. Я подняла левую руку, и у меня вырвался вздох.

Наруч светился зеленым, текучие линии извивались с настойчивым гудением. Предупреждение.

Я вытащила плазменный разрядник, не выключая воду, двинулась к двери ванной, но остановилась. Глянула на душевой отсек, потом на ванну: их соединяла невысокая, фута в три, отделанная камнем перемычка. Возможно, там проходили водопроводные трубы. Ванна представляла собой выемку в полу, а позади располагалась стена, отделявшая номер от коридора.

«Бьюсь об заклад, эта перегородка не сплошь каменная и сделали ее, скорее всего, не кобольды. Значит, она вовсе не такая крепкая, как наружная стена».

Наруч сжался, так что руку пронзило болью. У меня перехватило дыхание. Демоны. То ли посланцы Люцифера, то ли его недруги, сбежавшие из ада. В любом случае, встреча с ними ничего хорошего не сулила.

«Давай, Дэнни, решайся. Не позволяй Джафримелю распоряжаться собой, пора действовать самостоятельно. Даже если в одиночку ты долго не протянешь, хотя бы избавишься от унижения. Ведь он воображает тебя своей собственностью. И лжет».

Холодная ясность воцарилась в моем сознании. В конце концов, все сводилось к одному, и что мне теперь делать? При всей любви к Джафу я не могу быть рабыней.

До меня доносился голос Маккинли, он говорил тихо и настойчиво. А потом раздался легкий стук в гостиничную дверь. Демоны здесь, они стучат.

В комнате повисла наэлектризованная тишина, затем послышался треск от тяжелого удара. Дверь ванной затряслась на петлях. К этому звуку прибавилось низкое, хриплое рычание адского пса.

За миг до того, как должен был разверзнуться ад, я сделала глубокий вдох, отступила на шаг, навела разрядник на стену и, ощущая под кожей перепад энергии, нажала на спусковой крючок.

Глава 36

Над демилитаризованным Сараево лежала тяжкая угрюмая ночь. Сознание того, что вокруг раскинулся город паранормалов, рождало странные ощущения, но энергетическое насыщение воздуха здесь было таким, что могло укрыть даже меня. Я скрючилась в темном переулке, прислушиваясь к рыкающим голосам пары оборотней: они вели какую-то оживленную философскую дискуссию на тротуаре по ту сторону мощенной булыжником площади. Как раз напротив ночного клуба — притона «Таис-той».

Конечно, определение «ночной клуб» в данном случае подходит очень условно. Это было место сборищ нихтвренов, совмещавшее в себе пункт питания, питейное заведение и центр общения. Здесь не было другой системы защиты для удержания голодной энергии, кроме символических ограждений, что и понятно. Кому придет в голову атаковать подобное заведение в Сараево? Кроме того, поблизости не было ни нормалов, ни псионов — потенциальных пожирателей хищной, плотоядной энергии.