Но при чём здесь река?

    «Любая водная гладь - часть мира, а значит, и часть драконьей плоти, согласен? И каждой струе воды подарена частичка сознания, пусть крохотная и незаметная на первый взгляд, но, собираясь в ручьи, а потом и в реки, вода обретает собственный разум».

    Как горы, пустыни, поля, леса и всё прочее. Почему же именно с водой связано столько страхов и странных обычаев?

    «Не только с ней, но с ней больше прочих, ведь она ни на миг не останавливает своё движение, что означает: за водой трудновато уследить даже дракону. А чем обычно занимаются дети, сбежавшие из-под присмотра родителей? Действуют в меру своего понимания поведения взрослых. Копируют их».

    По-твоему, получается, что водяник и река - то же самое, что...

    «Два проявления дракона. Конечно, подделка не отличается виртуозностью, но основные свои качества сохраняет».

    Значит, обитатели реки и она сама - единое целое, и, когда я веду беседу с кем-то из водяных существ, я разговариваю всё же с рекой?

    «Именно так. Но, собственно, не это знание было целью моего объяснения. Главное, что ты должен усвоить: вода обладает своим собственным сознанием, пусть и неполноценным. По-своему она умеет и любить, и ненавидеть. А ещё она умеет бояться».

    Это звучит совсем уж диковинно!

    «Отнюдь. Любую связь между берегами река воспринимает как покушение на её жизнь и свободу».

    А как же мосты? Их строят в великом множестве, и...

    «И каждую весну, когда сходит лёд, река стремится избавиться от каменных или деревянных оков на своём теле».

    Хорошо, с мостами всё ясно, но лодки, паромы, корабли - чем они угрожают воде?

    «Тем же самым, соединением двух берегов. Вода очень хорошо запоминает, какое судно и откуда отправилось в плавание».

    Подожди... Так вот почему многие стараются выходить из лодки прямо в воду? А я считал это всего лишь нетерпением, к примеру желанием поскорее оказаться на твёрдой земле.

    «Так они обманывают воду. Притворяются, что не пересекали её».

    Но зачем?

    «Не хотят навлечь на себя гнев. Вода, знаешь ли, материя памятливая и при первой же подвернувшейся возможности ухитрится отомстить самым жестоким образом. О кораблях, ушедших на дно, я не буду рассказывать, уволь. О смытых в реки деревнях и городах - тоже. Но поверь, их было и будет ещё очень много, потому что всегда найдутся люди, забывшие о силе воды или сверх всякой меры уверовавшие в собственную силу».

    Я невольно посмотрел на речную пристань, вспоминая всё остальные, которые мне приходилось посещать или проходить мимо.

    Значит, к одному берегу пристают только его «родные» корабли, а если нужно пересечь полосу воды, они остаются на рейде, вызывая лодки с другого берега... Забавное суеверие. Но что касается парома... Он же сейчас стоит, пришвартованный к тому берегу, верно?

    «Конечно нет. Он стоит на якорях, ничем не соединённый с пристанью, а когда наступит время погрузки, будут перекинуты мостки. Строго говоря, паром нарочно после постройки выдерживается несколько лет на плаву над руслом, чтобы река привыкла к нему и перестала страшиться».

    Но разве это не вызывает только лишние трудности?

    «Это вселяет спокойствие и уверенность в души людей.