|
Я говорю
«трагической», потому что сила их взаимной любви и привела к гибели Павла.
Он и не подумал прекращать хроноэксперименты. Душевная связь, превратившая
их с Жанной в одно психическое целое, открывала такие возможности для
опытов, какие никогда не могли возникнуть при нашем с ним психо-диполе.
Павел без колебаний продолжил с Жанной исследования, для которых вначале
использовал меня. А мне отныне была отведена роль стороннего наблюдателя —
«неистового обсерватора», как пошучивает обо мне Чарли, — всего того
вдохновенного безрассудства, какое позволял себе Павел. Жанна говорит, что
я всему удивляюсь, всем восхищаюсь. Павел ту же мысль высказал короче и
бесцеремонней: «Смотри и учись, но боже тебя упаси помешать! Наблюдения
фиксируй, потом разрешаю докладывать!»
— Странные взаимоотношения! — заметил Рой. — Насколько я знаю,
начальником лаборатории были вы, а не он.
Начальником лаборатории стабилизации атомного времени был, конечно,
я, но душой тайных экспериментов по хронофизике являлся Павел. И вообще на
Урании, разъяснил я Рою, формалистику должностей не культивируют. Мы
безоговорочно подчиняемся Чарльзу Гриценко, академику, директору
института, создателю научной школы хронофизиков, но в личных отношениях с
ним — свобода, немыслимая на Земле. Итак, Павел исследовал психо-диполь,
созданный его душевным единением с Жанной. Первые месяцы он не торопился
переходить от этапа к этапу. «Ставлю эксперимент в полной чистоте» — так
он характеризовал свои опыты. В понятие чистоты эксперимента входило,
например, и то, что он не захотел детей.
«Ребенок — это третий полюс, — объяснил он мне. — Проблема трех душ в
психохронистике столь же трудна, как проблема трех тяготеющих тел в
астрономии. Не вижу пока, как эту трудность преодолеть. О детях мы
подумаем, когда завершим эксперименты. Это не скоро».
К важным достижениям первого периода относилось окончательное
подтверждение общего замедления биологического времени при колебаниях
психо-диполя. То, что давал наш с Павлом психо-диполь, его единение с
Жанной увеличило многократно. Оба они, Павел и Жанна, не молодели,
естественно, но их старение совершалось куда медленней, чем общее старение
людей на Урании или на Земле. Мы установили, что мои с Павлом
хроноэксперименты продлевали нашу жизнь на 4 — 5 лет, а такие же
эксперименты с Жанной продлят им существование на 15 — 18 лет.
«Любовь — великий замедлитель старения! Любовь — великий стабилизатор
жизни! — ликовал Павел. — Люди догадывались об этом, как только
почувствовали себя людьми. |
