|
Хотя, конечно, забавно бы поглядеть со стороны, как старец
растет — можно применить такой термин? — в молодого мужчину, потом в
юношу, потом в отрока и младенца... Что будет дальше? В конце, который был
когда-то началом?
— Просто погибнет на каком-то этапе. В зародыш не превратится, ведь
он один совершает обратное развитие, матери ему не возвратят. Повторяю,
открытие Павла состояло не в грустном признании невозможности омоложения,
а в том, что сам этот процесс непременно становится автоматическим,
независимо от того, как вы его возбудили.
— Понятно. Слушаю второе открытие Павла Ковальского.
Второе открытие, говорил я, в том, что Павел нашел удивительную
возможность стабилизировать обратный ход времени, то есть опроверг
пессимизм теории Чарли и своих собственных доработок этой теории. Надо
лишь подстраховать один организм другим организмом. Если два организма
связать взаимодействующим психополем, то получится нечто вроде
психологического диполя. И тогда уход в прошлое одного организма вызовет
ускоренное движение в будущее другого. Причем один организм своим
противоположным ходом времени будет тормозить ускоренный ход времени у
другого. Психополе сыграет роль амортизатора. И чем сильней будет душевное
родство, тем безопасней станут любые хроноэксперименты.
Дойдя в своих изысканиях до этого вывода, Павел поделился им со мной.
Я ужаснулся, говорю без преувеличения и наигрыша. Переносить куда менее
опасные опыты с трансформацией атомного времени минералов на хрупкое,
недолговечное время биологического существования было больше чем
рискованно — недопустимо. На меня давили страшные прогнозы хронотеорий
Чарли, я не смел подвергнуть их сомнению. В такой форме я и высказал свое
отношение. Павел в ответ вдохновенно предложил мне составить с ним
психо-диполь. Он всегда выглядел вдохновенным. Вдохновение усиливало силу
его аргументов. Да, конечно, никто не даст разрешения на хроноэксперименты
с организмами, соглашался он. Но почему нам самим не выдать себе такое
разрешение? Ведь мы ставим опыты над собой, никого не привлекаем к
опасному сотрудничеству. Каждый имеет право сделать с собой что вздумается
— жить, влюбляться, ненавидеть, тосковать. Кто посмеет крикнуть
самоубийце: «У тебя нет формального права лезть в петлю!»? Кто объявит
юноше: «Мы официально запрещаем тебе влюбляться!»? Кто придерется: «Ты
любишь стихи, а есть ли у тебя юридическое обоснование любви к стихам?»
Человек одарен свободой воли, свобода воли дает право делать с собой все,
что не ущемляет права других людей. |
