— Здравствуй.

Он сделал еще один шаг и встал с ней рядом. Ее это не смутило. Освободившись от своих воспоминаний, она теперь смотрела на него с таким спокойствием, словно он был обыкновенным приятелем, который через несколько минут исчезнет с горизонта.

— Ты надолго в Межев? — спросил он.

Обращение на «ты» взволновало ее. Но это была реакция девушки. Она же была женщиной. Ее муж сидел в барс около первой опоры подвесной дороги. Элизабет сделала над собой огромное усилие, чтобы выдержать взгляд Кристиана и ответила:

— Я пробуду здесь еще несколько дней…

Казалось, он не слышал ответа. Его пристальный взгляд начал беспокоить ее. Как она могла вообразить себе, что он потерял свое очарование после того, как она разлюбила его? Ее удивляло, что после стольких месяцев разлуки он был все еще привлекателен для нее. Они приблизились к кассе, взяли билеты и вместе вышли на посадочную площадку. С грохотом подъехала кабина. Пассажиры быстро стали расставлять свои лыжи в грузовой корзине. Подталкиваемая нетерпеливыми лыжниками, Элизабет оказалась посреди кабины вместе с Кристианом. Было невозможно даже шевельнуться. Рукой он упирался в оконную раму. Эта сильная напряженная рука образовала некий барьер между ней и окружающим миром. Кабина стала подниматься. Земля уходила из-под ног Элизабет. Под ней была пустота, а над ней — лицо Кристиана. В уголках его глаз были видны тонкие белые морщины. Лучи солнца осветили волосы на его мускулистой руке. Они прошли через опору, и кабина вздрогнула от толчка.

Сквозь одежду Элизабет ощутила теплоту его тела. Кристиан нагнулся. На нем был серый пуловер, ворот рубашки расстегнут.

— Хочешь спуститься вниз вместе со мной? — спросил он.

— Нет, — быстро ответила она, ощущая запах табака и теплой кожи.

До площадки оставалось еще несколько метров. Кабина резко остановилась, и все высыпали наружу. Элизабет надела лыжи на заснеженной платформе, рядом с которой начиналась лыжная трасса. Кристиан внимательно наблюдал за ней. Элизабет начала спуск. Кристиан преследовал ее. Она спиной ощущала его присутствие. Он обогнал ее снизу склона. Снег брызнул из-под его лыж на повороте, и он остановился как вкопанный, тихо улыбаясь. Ей пришлось резко затормозить, чтобы не столкнуться с ним.

— Ты завтра придешь? — спросил он.

— Да, — ответила Элизабет, запыхавшись.

— Я буду в три часа у кассы.

И ничего к этому не добавив, он нарочито медленно стал спускаться к станции канатной дороги.

Элизабет подошла к Патрису, терпеливо ждавшему ее на террасе первой опоры со стаканом подогретого вина. Она поглядела на мужа влюбленными глазами, словно благодаря его за то, что он был здесь, такой надежный, заботливый, в темных очках, с покрасневшим на солнце лицом и нежной улыбкой.

— Снег хороший? — спросил он.

— Отличный.

— Хочешь спуститься еще раз?

— Я предпочитаю вернуться в гостиницу.

— Уже? Но нет и пяти часов!

В холле несколько клиентов играли в бридж. На столиках дымились чашки с кофе и стояли тарелки с тостами.

— Вы не хотите выпить чаю, дети мои? — спросила Амелия.

— Нет, мама, спасибо, — ответила Элизабет.

Ей не терпелось побыть наедине с Патрисом. Она не успокоится до тех пор, пока он не обнимет ее. Закрыв дверь комнаты, она бросилась в его объятия, повисла у него на шее и, подставив ему губы для поцелуя, страстно прошептала:

— Я люблю тебя, Патрис! Я люблю тебя! А ты действительно любишь меня?

— Конечно, дорогая!

— Я хочу, чтобы ты все время мне это повторял! — сказала она, вздохнув.