– Я по тебе соскучилась уже! – прошептала Авидия.

Девушка извернулась в его объятиях, став к Сергею спиною, и откинула голову ему на плечо. Лобанов погладил мягкий животик Авидии и тут же добрался до грудей, ощущая, как под его ладонями напрягаются, деревенеют соски. Услада холодком прошла по хребтине.

– В тоге удобно… – прошептала Авидия Нигрина. Опустив глазки, она пальчиками собирала складки туники, задирая подол, открывая все выше и выше стройные ножки. «Может, я и святой Сергий, – подумал Лобанов, – но уж точно не Антоний!» И не стал противиться искушению.

Если ехать по виа Латералис на север, к Остии, то сразу после Акв Сернистых слева, на берегу моря, покажется храм Венеры. Потом, через милю-полторы, будет речушка, вытекающая из источника Анны Перенны. Тут надо с дороги свернуть, уходя от моря, и вы приблизитесь к роще Юпитера.

Именно туда и направлял коня Лузий Квиет. Он настороженно поглядывал по сторонам, прикрывая лицо плащом и прислушиваясь ко всякому подозрительному звуку.

Если бы он знал, что переворот такая хлопотная затея, то, наверное, не ввязался бы в это дело! Начиналось все просто замечательно и шло легко. Золото открывало любые двери, подкупало всех подряд – от грязного наемника до напыщенного сенатора. Из Александрии в Путеолы стали прибывать арабы Пальмы, дикие и невоздержанные головорезы. Из Карфагена приплыли нумидийцы Орцила, через Испанию добирались его родичи мавры. Сила копилась, все шло по плану, и вдруг отлаженный механизм заговора начало клинить.

Пальма до сих пор в себя прийти не может – две арабские алы вышли из Капуи… и пропали! Растаяли, как дым погашенного костра! Нигрин возлагал большие надежды на Попликоллу, но эти его варвары, бородатые азиаты, все испортили. Лукий убит, а время потеряно! И, как назло, проклятый иудей пропал! А без золота никуда! Только ауреи придадут храбрости трусам, только ауреи поднимут лентяев, только они, золотые кружочки с профилем императора, одних заставят промолчать и отвести глаза, других приневолят изменить Адриану, а третьих бросят в бой!

Нигрин кидается к Скрофе, но сквалыга-публикан мелет всякую невнятицу о срочных вложениях и о нехватке наличности. И другие аргентарии не лучше – жмутся, кряхтят, руками водят… Пр-роклятое золото! Где ж его взять?! Они прозакладывали все, что у них было, – свои дома, свои земли, но мало этого, мало! Может, ограбить кого? Не успев обдумать эту мысль, Квиет въехал под сень дубовой рощи Юпитера. У старого храма Громовержца его уже поджидал Богуд, черный великан, приведший в Италию три алы мавританской конницы.

– Приветствую тебя, – пробасил Богуд, поднимаясь с замшелых ступеней.

– И тебе привет от меня, – сказал Квиет. – Где твои люди?

Богуд закаменел лицом.

– Мы верны тебе, – пророкотал он, – мы согласны биться, мы готовы пролить свою кровь! Она солона, как море, но кровь не вода и стоит дорого…

– Скоро я найду деньги и расплачусь! – заверил Богуда Квиет.

Мавр хмуро покачал головой.

– Мои люди не поймут меня, – пробурчал он, – они живут сейчас, а не потом и хотят получить обещанную плату! Золотом!

– Пусть подождут десять дней! – процедил Квиет.

– Это слишком долго, – покачал головой Богуд.

– Неделю!

– Нет!

Богуд приблизил лицо к Квиету и выдохнул:

– Сегодня!

От ярости стало тепло голове, красный туман застил Квиету глаза. Выхватив кривой кинжал, Лузий всадил его в печень Богуду и провернул. Мавр вздрогнул, заклекотал, захлебываясь темной кровью, и рухнул к ногам Квиета.