|
А вообще у нас в этом году, наконец, такое хорошее лето. Где сэр Джордж? Мне надо выяснить у него, где будет место для парковки автомобилей. - У его жены разболелась голова, и она пошла прилечь. - Ну ничего, к середине дня с ней будет уже все в порядке, - заверила миссис Мастертон. - Она, знаете ли, любит всякие развлечения. Наденет потрясающий наряд и будет радоваться, как ребенок. Не принесете ли вы мне оттуда связку колышков? Я хочу сделать разметку для часового гольфа. Пуаро и опомниться не успел, как миссис Мастертон принялась бесцеремонно гонять его туда-сюда с поручениями - как мальчишку на побегушках. Во время коротких передышек она снисходила и до беседы с ним. - Все приходится делать самой. Это самое надежное... Кстати, вы, кажется, знакомы с Элиотами? Пуаро достаточно долго прожил в Англии, и он сразу понял подтекст этого вопроса: “Хотя вы и иностранец, но вы один из нас”. Вот что имела в виду миссис Мастертон и уже вполне доверительным тоном продолжала: - Хорошо, что в Нассе снова бьет жизнь. Мы все очень боялись, что его превратят в пансионат. В наше время это сплошь и рядом. Куда ни поедешь, везде натыкаешься на вывески: “Пансионат”, “Частная гостиница” или “Гостиница А.А.”. А ведь в этих домах я в молодости когда-то гостила, или мы там, бывало, собирались потанцевать. Грустно все это видеть. Так что я рада за Насс, и бедняжка Эми Фоллиат - тоже. Ей выпала тяжкая судьба, и, заметьте, она никогда не жалуется. Сэр Джордж сотворил с Нассом чудо, и, представьте, даже не опошлил его. Не знаю, Эми Фоллиат сумела на него повлиять или у него самого хороший вкус. А вкус у него, безусловно, есть. Что очень редко для таких людей. - Он не из местных ли джентри? <Джентри - нетитулованное мелкопоместное дворянство.> - осторожно спросил Пуаро. - Он, насколько мне известно, даже не сэр Джордж. Я подозреваю, что он позаимствовал это имя у владельца цирка Джорджа Сангера. Очень забавно. Конечно, мы не показываем виду. Богатым людям ведь позволительны маленькие слабости, верно? Смешно, что, несмотря на его происхождение, Джорджа Стаббса прекрасно примут в любом доме. Он - символ прошедшего. Настоящий образец сквайра восемнадцатого века. Несомненно, в нем есть благородная кровь. Отец, я думаю, джентльмен, а мать - какая-нибудь буфетчица из бара. Миссис Мастертон прервала разговор, чтобы крикнуть садовнику: - Не у того рододендрона! Справа надо оставить место для кеглей. Справа, а не слева! Удивительно, - обратилась она уже к Пуаро, - неужто так сложно запомнить, где право, а где - лево. Вот Бруис - та толковая. Только не благоволит к бедной Хэтти. Так иногда на нее смотрит, словно готова убить. Эти усердные секретарши часто влюбляются в своих начальников. Как вы думаете, где сейчас может быть Уорбуртон? Глупая манера, не перестает называть себя “капитаном”. Никогда не служил и ни одного немца даже издалека не видел. Но приходится мириться с тем, что имеешь, а он - примерный работник. Но, чувствую я, есть в нем какая-то фальшь. - А! Вот и супруги Легг! На Салли Легг были удобные широкие брюки и желтый пуловер. - Мы пришли помогать, - весело сказала она. - Дел полным-полно, - прогудела миссис Мастер-тон. - Так, дайте подумать... Пуаро, пользуясь тем, что она отвлеклась, незаметно ретировался, скрывшись за углом дома. И тут он стал свидетелем одной примечательной сцены. Из леса вышли две молодые женщины в шортах и ярких блузках и остановились, в нерешительности глядя на ограду. |
