|
.. -- Погодите же! Я хочу знать, во-первых: от кого зависит назначение дня. Я хочу знать, во-вторых: как добиться толку от этого учреждения, или лица, или собрания лиц... Адвокат, который только что порывался говорить, теперь почему-то молчал. Его крашенное лицо с синими бровями и длинной заячьей губой не выражало особого движения мысли. -- Оставьте манжету, -- сказал Цинциннат, -- и попробуйте сосредоточиться. Роман Виссарионович порывисто переменил положение тела и сцепил беспокойные пальцы. Он проговорил жалобным голосом: -- Вот за этот тон... -- Меня и казнят, -- сказал Цинциннат, -- знаю. Дальше! -- Давайте переменим разговор, умоляю вас, -- воскликнул Роман Виссарионович. -- Почему вы не можете остаться хоть теперь в рамках дозволенного? Право же, это ужасно, это свыше моих сил. Я к вам зашел, просто чтобы спросить вас, нет ли у вас каких-либо законных желаний... например (тут у него лицо оживилось), вы, может, желали бы иметь в печатном виде речи, произнесенные на суде? В случае такового желания, вы обязаны в кратчайший срок подать соответствующее прошение, которое мы оба с вами сейчас вместе и составили бы, -- с подробно мотивированным указанием, сколько именно экземпляров речей требуется вам, и для какой цели. У меня есть как раз свободный часок, давайте, ах, давайте этим займемся, прошу вас! Я даже специальный конверт заготовил. -- Курьеза ради... -- проговорил Цинциннат, -- но прежде... Неужто же и вправду нельзя добиться ответа? -- Специальный конверт, -- повторил адвокат, соблазняя. -- Хорошо, дайте его сюда, -- сказал Цинциннат и разорвал толстый, с начинкой, конверт на завивающиеся клочки. -- Это вы напрасно, -- едва не плача, вскричал адвокат. -- Это очень напрасно. Вы даже не понимаете, что вы сделали. Может, там находился приказ о помиловании. Второго не достать! Цинциннат поднял горсть клочков, попробовал составить хотя бы одно связное предложение, но все было спутано, искажено, разъято. -- Вот вы всегда так, -- подвывал адвокат, держа себя за виски и шагая по камере. -- Может, спасение ваше было в ваших же руках, а вы его... Ужасно! Ну, что мне с вами делать? Теперь пиши пропало... А я-то -- такой довольный... Так подготовлял вас... -- Можно? -- растянутым в ширину голосом спросил директор, приоткрыв дверь. -- Я вам не помешаю? -- Просим, Родриг Иванович, просим, -- сказал адвокат, -- просим, Родриг Иванович, дорогой. Только не очень-то у нас весело... -- Ну, а нонче как наш симпатичный смертник, -- пошутил элегантный, представительный директор, пожимая в своих мясистых лиловых лапах маленькую холодную руку Цинцинната. -- Все хорошо? Ничего не болит? Все болтаете с нашим неутомимым Романом Виссарионовичем? Да, кстати, голубчик Роман Виссарионович. |
