|
Кисть освободила, наконец, ногу Райана и, опираясь на пальцы, как жуткий паук, вернулась к телу и приросла на прежнее место. Крови никакой не было, как будто Райан не человека, а тесто рубил. Санди смотрел на все эти страшненькие чудеса круглыми глазами и совсем не порывался вмешаться. Райан очумело махал мечом, не давая упырю приблизиться и рубя каждую тянущуюся к нему конечность. Бежать они никуда не могли: вокруг стояла кромешная тьма, и сослепу они в два счета угодили бы в ту же ловушку, из которой Райан только что извлек Санди. Один раз Райану удалось снести упырю голову, но он страшно пожалел об этом. Голова обрадованно покатилась к нему, щелкая зубами и норовя укусить за ногу. Он отбросил ее пинком, и она, разобиженная, вернулась на прежнее место, где и приросла.
– Только не зубами! – бормотал Райан, кроша противника. – Дотронется хоть одним зубом – и станешь таким же. Этого только осиновым колом и возьмешь. Эй, где твоя благодетельница? – Не дал бы я рубить благодетельницу на колья! – Я сказал – выброшу в топь! – заорал Райан, почувствовав, что по его штанам кто‑то ползет вверх, и безошибочно узнав в этом повадки Землянички. – Да погоди ты! – рявкнул тот в ответ. – Я ж помочь хочу. Вот этим попробуй. Он сунул Райану в руку какой‑то небольшой острый предмет. Недолго думая, принц Черного трона вонзил эту загадочную штуку упырю в глаз. Глаз лопнул, из него наружу хлынула желтая каша мозгов. Болото огласилось диким утробным воем: упырю, по‑видимому, впервые стало больно. Воодушевленный, Райан принялся наносить удары расчетливо и жестоко: в живот, в горло, в сердце… Вскоре вздрагивающая вздутая масса трепыхающейся плоти горой опала на тропу возле его ног. Райан спихнул труп в трясину и машинально сунул чудо‑оружие в карман. Земляничка что‑то протестующе пискнул, но понял, что момент неудачный, и замолчал. Последние вопли упыря, подхваченные сиплым болотным эхом, унеслись куда‑то в ночь. – Этим дело не кончится, – заметил Райан. – Еще, наверное, и полуночи нет. Знаешь, нам надо выбираться отсюда, иначе еще кто‑нибудь такой же веселенький на нас выбредет. Выбираться – но как? Ах, если бы он был один! Тогда он рискнул бы применить Могущество и сделать для себя дорогу, но он должен таиться, и особенно – от своего талисмана. И даже если бы он был один… Колдовать в чужих владениях считается большим нахальством, за это можно жестоко поплатиться, и в небезвыходном положении он ни за что на это не решился бы, но… В конце концов, придется колдовать, а потом попытаться убедить Санди, что это была мелочь, пустяк, доступный любому магу‑недоучке. Он сосредоточился, набрал в грудь воздуха, открыл рот. Трах! С соседнего дерева обломилась сухая ветка и обрушилась на голову Санди. Положительно, сегодня дар везения ему изменил. С тихим стоном талисман свалился лицом в тину. – Проклятье! – завопил Райан. – Мы так не договаривались! Кто кого, в конце концов, должен вытаскивать? На кой дьявол мне талисман, от которого с самого начала больше хлопот, чем пользы? Подымайся! Бесполезно. Похоже было на то, что Санди потерял сознание всерьез и надолго. Скрипя зубами от бешенства, Райан взвалил его на плечо. В любом случае он не собирался здесь оставаться. В его голову закралась предательская мысль о том, что вся затея с Черным мечом, возможно, не так уж умна, как казалось ему раньше. Он был так зол, что даже не заметил, как тихой сапой карабкается на его спину Земляничка – тому болото тоже не приглянулось. Райан взмахнул рукой и нараспев произнес заклинание, отыскивающее дорогу. По болоту разлился блеклый мертвенный свет: множество блуждающих огоньков замерли на месте, и Райан несколько минут пытался найти смысл в кажущемся беспорядке их расположения. Потом, разобравшись в схеме, он двинулся в путь, пошатываясь под тяжестью ноши. |
