– Тьфу ты! – сплюнул Сип от досады.

Он повернулся и нос к носу столкнулся с Ваней Макаровым. Тот высунул язык, на всякий случай отступил на несколько шагов и пропел:

Я Чарли безработный,

Хожу всегда голодный.

Окурки подбираю

И песни распеваю…

Сип замахнулся на него. Макаров дал стрекача.

Илья пошёл на свиноферму. Маша должна его понять, должна выручить, как это делала не раз.

Ситкина мыла Васю. Он лежал на боку и похрюкивал от удовольствия. Завидев Сипа, Маша демонстративно отвернулась. Илья постоял возле загончика, покашлял. Никакого внимания.

– Маш, – несмело сказал Сип.

Ситкина молчала.

– Маш, поставь меня на поросят. Как друга прошу…

Маша похлопала своего питомца по розовому боку. Он медленно поднялся. Она окатила Васю из ведра.

– Хоть на уборку, а? – сделал последнюю попытку Сип.

Боров недобро посмотрел на него красным глазом и хрюкнул.

– Ну, пусть! – не выдержал Саввушкин. – Вы ещё пожалеете!

Илья, не оглядываясь, пошёл от свинофермы.

Маша посмотрела на его ссутуленную спину и вздохнула. Сипа было жаль. Но она не могла поступиться своими принципами…

Ноги сами принесли Илюху в контору хозяйства. И, поднимаясь по скрипучим ступеням, он подумал, что теперь остался единственный человек, который может изменить его мучительное, унизительное положение, – Андрей Смирнов.

Пионервожатый что то писал. За фанерной перегородкой стучала пишущая машинка. Между каждым стуком пролегала большая пауза. Печатали неумело, одним пальцем. Наверное, кто нибудь из учеников. Чтобы в соседней комнате не услышали его слов, Сип нагнулся к Андрею и прошептал в самое ухо:

– Я больше не могу.

Смирнов удивлённо вскинул на него глаза.

– Что? – спросил он почему то тоже шёпотом.

– Ходить без дела. Короче, быть тунеядцем…

Пионервожатый смотрел на Илюху, и по его лицу пробегали волны различных чувств.

– Так так, – прошептал пионервожатый. – Начинаешь осознавать, что такое ответственность?

– Начинаю, – покорно ответил Сип.

– Это хорошо.

За стеной прекратили печатать. Илюха ещё сильнее понизил голос:

– Все издеваются…

– Что? – переспросил Смирнов.

– Каждый издевается, – сказал ему на ухо Сип.

– Надо уметь достойно нести наказание, – назидательно произнёс Андрей. Последнее признание Саввушкина несколько огорчило его. Если дело только в этом, цель ещё не достигнута.

– Я несу. Но хватит, наверное?

– Нервы сдают? Я думал, ты настоящий казак… – усмехнулся Смирнов.

– И ты тоже смеёшься, – мрачно заметил Илья.

– Я говорю серьёзно.

За перегородкой раздались смешки. Может быть, это не относилось к тому, что происходило в комнате, но Саввушкин принял их на свой счёт.

– Вот что, Андрей, – сказал он решительно, – или давай работу, или… – Илья замолчал. Он сам не знал, чем пригрозить.

– Что или? – рассердился пионервожатый. Совсем не того ждал он от Саввушкина. Было бы непедагогично уступить строптивцу.

– Ничего, – буркнул Сип. В соседней комнате грянул дружный смех. – Короче, будет работа?

– По истечении срока наказания, – сказал пионервожатый.

Саввушкин махнул рукой и пошёл к двери. На пороге он обернулся.

– Вы ещё увидите! – Сип сверкнул глазами и выбежал за дверь.

Андрей постучал в перегородку.