Джессика проводила его взглядом и улыбнулась. Ее обычный вес не казался таким гнетущим, как обычно. Может, в Флатландии завтра опять все поплывет под ногами, но, по крайней мере, прохладный металл «Акарициандотов» у нее на руке будет напоминать о полуночи.

Девочка глубоко вздохнула, и колотящееся сердце начало постепенно успокаиваться. Она медленно стряхнула с волос и одежды листья и траву.

Оставалось всего тридцать секунд. Джесс залезла в окно, не забыв снять обувь, и пересекла комнату.

– Ладно, Бет. Делай свое грязное дело. – Она еще раз вздохнула и положила ладонь на ручку дверцы шкафа.

Полночь закончилась так же, как и началась: часы Джессики спешили, оттянув конец часа на те самые девять секунд. Затем обычное время вновь прокатилось у нее под ступнями, а синее свечение и тишина вместе покинули мир.

– …ри, четыре… – раздался из шкафа приглушенный голос.

Джессика открыла дверцу – и перед ней предстала Бет со сжатыми кулаками, багровая от злости.

– Ладно, ты выиграла, – сказала Джессика и подняла руки в знак поражения. – Только не ори.

– А я не только заору, Джесс! – Брызгая слюной, она отпихнула Джесс и выскочила из шкафа. – Вот скажу маме, что ты хотела меня в шкафу запереть…

Тут она запнулась, и злость внезапно сменилась замешательством.

– Что за черт, Джесс?

– Чего?

– Ты выглядишь… Ты не… – Ее острые глазки оглядели Джессику с ног до головы, потом Бет протянула руку и вынула из волос сестры забытый листок. – Что это?…

– Это листок, вундеркинд.

– Его тут не было. Ты выглядишь иначе. Как ты это сделала?

Джессика гулко сглотнула. Она поняла, что еще не отдышалась от стремительного полета домой. Наверное, у нее лицо такое же красное, как у Бет. На руках царапины после экскурсии по дубу, да и волосы, скорее всего, растрепались.

А еще Бет заметила браслет…

– Ах это, – торопливо заговорила Джесс, надеясь, что подходящее объяснение придет к ней вовремя. – Это‑то я и хотела тебе показать. А чтобы ты не увидела, где я его прячу… В общем, это большой секрет. Милый, да?

Взгляд Бет метнулся к открытому окну, и Джессика мысленно застонала. Всего несколько секунд назад оно было закрыто.

– Ты прячешь браслеты… за окном?

– Надо же, угадала.

Бет еще сильнее прищурилась.

– Ты затащила меня в шкаф, чтобы выпрыгнуть из окна, где прячешь этот браслет? Ты что, совсем рехнулась!

– Нет. Ты что‑то там говорила про Джонатана…

Джессика попыталась припомнить. Этот разговор состоялся целый час назад, но для Бет прошла всего минута.

– Да, что у него проблемы с полицией.

– Верно! Так и есть. – Она поднесла браслет к свету. – Но я хотела тебе это показать. Это мне он подарил. – Улыбка на ее лице стала совсем уж по‑идиотски лучезарной. – Классный, да?

– Еще бы, – ответила Бет, все еще глядя прямо Джессике в глаза. – Миленькая вещица. И я рада, что ты прячешь ее… снаружи. В кустах.

Джессика вздохнула.

– Ее имя означает «прикосновение к тебе».

– У нее есть имя?

– А как же. – Джессика пожала плечами. – В общем, спасибо, что заглянула. Рада, что смогла тебе его показать. – Она крепко обняла Бет. – До завтра.

Джессика открыла дверь своей комнаты, и младшая сестра вышла, подозрительно оглядываясь назад, совсем растеряв слова и не понимая, как это она так опростоволосилась.