— Она хотела вас защитить! — продолжала Этель. — Ей было страшно за вас. Я знаю, что она писала вам в Париж. Скажите, куда вы ее увезли?

Булар ничего не понимал. О ком она говорит? И тут он вспомнил о Мэри.

— Погодите! — сказал он, думая, что разобрался. — Вы ошибаетесь. Я никого не похищал. Это чистая случайность. Ее автомобиль попал в аварию, и она ждет помощи. Надо поехать туда и выручить ее.

Этель как будто не поверила, но все же направилась к машине. Булар последовал за ней.

— Да, она прислала мне письмо, — сказал он. — Никому не говорите об этом, Этель. Как вы узнали? Очень прочувствованное письмо. И я был тронут, не скрою. Но вы можете себе представить, чтобы я похитил женщину, как какой-нибудь кочевник? Я, комиссар Булар! Нет, я приехал не за этим.

— Бедная, под дождем, — бормотала Этель, — посреди дороги… Такая старенькая!

— Ну, не преувеличивайте, — возразил он, семеня сзади. — Я, конечно, гораздо моложе. Но она еще очень привлекательная женщина.

Этель остановилась. Неужели он говорит о своей матери?

— Простите, комиссар. Речь идет…

Булар наклонил голову, и вода со шляпы потекла ему на ноги.

— О чувствах… — сказал он. — Речь идет о чувствах.

— Но о чьих?

Он разволновался.

— О чувствах полицейского, ведь он тоже человек. А также о его сердце, которое бьется под орденом Почетного легиона и Военным крестом. А еще о…

— Но она…

— Мэри? Ну… Думаю, она поняла, что я так и останусь старым служакой-отшельником. У этой истории не будет продолжения.

Этель смотрела на него с таким изумлением, что Булар счел необходимым объясниться:

— Я скажу ей это другими словами, не бойтесь. Она поймет.

— Вы встретились в Эверленде только с Мэри?

— За кого вы меня принимаете? За сердцееда? Думаете, я обольстил всех ваших служанок?

— Вы никого больше не видели на месте аварии?

— Кажется, видел какую-то пассажирку на заднем сиденье, но в таких обстоятельствах…

— Тем лучше.

— Кто она?

— Это наша гостья. Мисс… Тертлдав.

— Тертлдав?

— Да. Мы не знали, куда она подевалась.

Три последующих дня напоминали три акта водевиля. Во-первых, состоялась встреча комиссара и Мэри после разлуки. Это была долгая немая сцена с потупленными взорами и трепетом ресниц. К счастью, госпожа Булар подхватила простуду и теперь была прикована к постели в своей комнате. Мэри и остальных слуг предупредили, что герцогиня д’Альбрак ни в коем случае не должна знать о присутствии в замке комиссара. Мэри была страшно заинтригована. Но когда Этель объяснила, что герцогиню и Булара когда-то связывали очень близкие отношения, Мэри была потрясена.

— Не надо бередить старую рану, — сказала Этель.

Осознав себя соперницей герцогини, Мэри оценила всю серьезность положения. У нее даже походка изменилась. Она глубоко сострадала этой сломленной женщине и, как сторожевая собака, ревностно оберегала тайну.

Что касается Булара, то ему сказали, что гостья на втором этаже, мисс Тертлдав, больна и чрезвычайно заразна. Он не должен вступать с ней в контакт.

Все это превратило жизнь замка в хитросплетенный спектакль. Повсюду хлопали двери. Ночью по коридорам слонялись тени.

Но рядом с этим водевилем разыгрывалось совсем другое представление.

— Этель, я хочу поговорить с вами о Ванго.